Образ Артура в значительной степени отличается от детских образов, встречавшихся в более ранних хрониках. Глубокое художественное воздействие этого образа определяется тщательным отбором средств для его характеристики. Место, отведенное Артуру в развитии сюжета, очень своеобразно: он почти все время участвует в событиях, но лишь помимо воли и желания, являясь орудием или ставкой в руках взрослых. Он - невинный ребенок, ставший жертвой династических интриг. И секрет обаяния Артура в том, что на всем протяжении спектакля зритель видит именно ребенка, чья реакция на происходящие вокруг пего события объяснима только с учетом особенностей детской психики. Шекспир находит блестящие психологические штрихи. Так, умоляя Хьюберта о пощаде, Артур рассказывает, как он заботился о нем во время болезни:

    * А помнишь,
    * Как мучился ты головною болью
    * И лоб тебе я повязал платком
    * (То был мой самый лучший;
    * мне его Принцесса вышила),
    * и я обратно Его не взял?

Перед Артуром - убийца, готовящийся выжечь ему глаза. И чтобы разжалобить страшного Хьюберта, Артур напоминает ему о том, что он не просил отдать дорогой подарок, связанный с самыми милыми его детскому сердцу воспоминаниями… Так может говорить только ребенок.

«Король Джон» помогает уточнить отношение автора к важным социальным проблемам, в первую очередь его понимание позиций, на которых стоят представители средневекового общества, не принадлежащие к титулованной знати. Уже в ранних хрониках встречались эпизоды, свидетельствующие, что Шекспир отдавал себе отчет в том, что горожане больше других заинтересованы в прекращении феодальной распри. Об этом говорит, например, сцена из первой части «Генриха VI», где лорд - мэр Лондона со свитой прекращает драку между слугами Глостера и кардинала Уинчестерского. Косвенно мысль о противоположности интересов горожан и феодальных клик подтверждается в «Ричарде III» реакцией лондонцев на сообщение о смерти Эдуарда. Они не выражают сочувствия ни одной из группировок, борющихся за власть. Да и в сдержанном поведении народа в сцене избрания короля проявляется не только молчаливое осуждение Ричарда, но и весьма ощутимое безразличие горожан к придворным интригам. Но только в «Короле Джоне», в сцене у стен Анжера, мысль о противоположности интересов города и феодалов выражена в полной мере: город впервые выступает как сила, ведущая на равных правах переговоры с королями.

Еще одной деталью Шекспир выразительно подчеркивает противоположность города и феодалов: оказывается, феодалам легче сговориться друг с другом и соединенными усилиями пойти на штурм города, чем найти общий язык с его гражданами.



 





Изображая возросшую мощь города в период развитого (и тем более позднего) средневековья, Шекспир как бы инстинктивно угадывает историческую истину, которая несколько веков спустя была сформулирована Энгельсом: «В то время как неистовые битвы господствующего феодального дворянства заполняли средневековье своим шумом, незаметная работа угнетенных классов подрывала феодальную систему во всей Западной Европе, создавала условия, в которых феодалу оставалось все меньше и меньше места»11.

Другая тема, впервые появляющаяся в пьесе о короле Джоне, - это тема феодального бунта против короля, которой в зрелых хрониках суждено было стать одной из основных.

Ранние хроники Шекспира полны столкновений между феодальными группировками; но в «Генрихе VI» эти столкновения построены таким образом, что борющиеся стороны чувствуют себя равноправными, а в «Ричарде III» тираноборческий пафос снимает вопрос о нраве аристократов на борьбу против короля. В «Короле Джоне» изображение отношений между королем и выступившими против пего феодалами приобретает новую окраску, так как при всех упреках, которые можно сделать Джону, он - король, воплощающий идею единой власти в государстве и заботящийся о самостоятельности страны.

Но в изображение бунта феодалов в «Короле Джоне» вкрадываются черты, которые делают этот бунт очень своеобразным и тем самым лишают его обобщающего характера. Проследить эти черты легко на поведении графа Солсбери. Он покидает Джона в знак протеста против расправы над Артуром; он возмущен бесчеловечностью Джона, и его восстание против короля (как, впрочем, и восстание его единомышленников - Пемброка, Бигота и других лордов) - это в первую очередь акт эмоциональный. В дальнейшем, хоть он и примкнул к французам, Солсбери все время гнетет мысль о том, что он вынужден - именно вынужден, - выступая под чужими знаменами, проливать кровь англичан во время восстановления справедливости и гуманности. Вполне естественно поэтому, что когда причина для конфликта с королем оказывается исчерпанной, Солсбери и другие лорды с легкостью переходят под английские знамена; признание Мелона в том, что Людовик готовит расправу над своими английскими союзниками, оказывается по существу излишним.

Таким образом, бунтовщики в «Короле Джоне» - это еще не своекорыстные феодалы из «Генриха IV»; их поведение ближе к поведению Кента в «Эдуарде II» Марло. Но так или иначе, в «Короле Джоне» впервые появляется важная тема феодального бунта против королевской власти.

Являясь значительным шагом вперед по сравнению с более ранними пьесами, «Король Джон» несет в себе целый ряд особенностей, которые отличают это произведение от зрелых хроник. Это главным образом особенности композиции, которые в какой-то мере сближают «Короля Джона» с пьесами о Генрихе VI. Развитие сюжета в анализируемой пьесе обусловлено внешними событиями и заключает в себе два почти независимых этапа. Один охватывает первый и второй акты: это - конфликт Джона с королем Франции, который заканчивается примирением монархов; второй - это столкновение Джона с Римом. Приходится предположить, что пьеса или состоит из двух частей, или содержит разросшуюся до двух актов завязку, недостаточно подчиненную задачам дальнейшего раскрытия конфликта определенной рыхлостью сюжета связано и то, что в «Короле Джонс» встречаются персонажи, которые в начале действия играют значительную роль, а в дальнейшем оказываются ненужными драматургу (Элеонора, Констанция) и устраняются из пьесы путем краткого сообщения об их смерти.

«Король Джон» свидетельствует о том, с какой настойчивостью Шекспир искал неизвестные дотоле художественные возможности в жанре исторических хроник. Полностью этим возможностям суждено было раскрыться в произведениях, созданных после пьесы об Иоанне Безземельном.