У нас не было ни правды, ни воли, у нас отбирали веру. Много украинских писателей, настоящих сынов своего народа, испытали преследования, моральный террор и политических репрессий в года коммунистического произвола. И только Когда они оказались далеко от Советской империи, они смогли рассказать нам правду. Ивану Багряному пришлось пройти через все адские круги, которые отводила советская власть «своему» народу. Впервые его арестовали в Харькове 1932 года, обвинив в украинском национализме. Во время следствия его спросили: «Побывав на нашем месте, что бы вы сделали такому преступнику, как вы?» «Я бы расстрелял,- ответил Багряный. - Когда вы дадите мне несколько лет, то воспитаете из меня контрреволюционера. Или отпустите, или расстреляйте». Два года и четыре месяца просидел он в тюрьме на Холодной горе. И не просто просидел: он был беспощадно избит, из него упрямо старались добыть необходимые признания, провоцировали, обещали, грозились...

Этот опыт и стал основой романа «Сад Гефсиманский». Автору не пришлось придумывать главного героя, так как Андрей Чумак - это он сам. «Он поочередно прошел через все степени разборки души, к нему поочередно применены все методы, которые способен был выгадать дьявольский гений эпохи», - читаем в романе. Но он не раскололся, не сдался, не предал свои идеалы. Прямо в глаза своим мучителям он говорит, что не признает пролетарского правосудия. «И так же не признаю социализма, выстроенного тюрьмой и шаром». За решеткой, где, как уверяла надпись на тюремных стенах: «Кто не был - тот будет, кто был - тот не забудет», Андрей Чумак осознал важную истину: «Человек - это самое великое из всех существ. Человек - это самое подлое из всех существ».

Роман «Тигроловы» рядом с романом «Сад Гефсиманский» среди творческого наследства писателя получил наибольшую популярность. Приключения главного героя Григория Многогрешного начинаются тогда, когда он убегает из «эшелона смерти» - этапного спецэшелона НКВС, что мчался к смертникам Гулага. Незабываемое впечатление взыскивает символический образ дракона-поезда, который ассоциируется в воображении писателя с безобразной сталинской системой: «...Вытаращив глаза, дыша пламенем и дымом, потрясая ревом пустыни и огненным хвостом заметая след, летел дракон...» Шестьдесят коробок-вагонов - шестьдесят суставов у дракона. Впереди огнеглазая голова - исполинский двоокий циклоп - поезд «Иосиф Сталин». Григорий Многогрешный был осужден на 25 лет Гулага. Но он не дал перемолоть себя тоталитарной мясорубке. Ни стража, ни полная изоляция не удержали его: «Прыгнул в определенную смерть, но не сдался, девяносто девять шансов против одного за то, что от него останутся только куски, но прыгнул...»




 







Широкую панораму всеукраинской трагедии подает В. Барка в романе «Желтый князь». Никого не могут оставить равнодушными эпизоды голодной смерти детей - надежды будущего нашей наций. Они умирают от невозможности съесть ломоть хлеба. Ужасно было смотреть родителям, как умирает их сын: «Страх увеличился вмиг, так как у Николая над щиколотками сквозь лохмотья видно: на припухших и разорванных местах просочилась вода. Чуть не закричала мать, как увидела руину живого тела. Металась, искала чистого полотна, и, находя перевязывала их.

После чего Николай заснул». Но был же хлеб в селе! Он, невывезенный, подгнивал в церкви. Это было то зерно, которое силком отобрали у крестьян. Это был тот хлеб, за сокрытие которого семьи высылали в Сибирь. Его можно было бы раздать людям и спасти их жизнь, но приказы правительства запрещали это делать. Власть уничтожала тех, кто старался получить свой же хлеб. Членам правительства было безразлично, что рядом с ними гибнут от голода люди.

Иван Багряный и Василий Барка стремились рассказать всему человечеству болевую правду о советской тоталитарной системе, которая уничтожает все на своем пути, так как она именно-«Желтый князь».