Запорожцы изображены в повести уже сформировавшимися людьми. О том, кем и какими они были в прошлом, можно только догадываться. В их изображении Гоголь стремится к обобщенности, избегает повествовательной детализации, не углубляется в мотивировку тех или иных поступков. Они вытекают из самой сути личности каждого из казаков. Текст, помещенный в хрестоматии, ограничивает возможности решения поставленной задачи. Опыт показал, что здесь возможны различные пути. Один путь - зачитывание на уроках боевых эпизодов из биографии того или иного казака, например: Мосия Шило, Балабана. Этот материал заключает в себе много острых сюжетных ситуаций, чем-то даже напоминающих высококачественный в идейно-художественном отношении детектив. Так, сложный замысел благородной цели, неясный даже участникам событий, приводит к тому, что Мосий Шило поначалу предстает предателем и отступником, тогда как на самом деле он истинный патриот и верный боевой товарищ.

Предлагаем построить рассказ о Мосии Шило от имени одного из участников событий, например: «Я там был вместе с казаками, и вот что я увидел, вот что я подумал, вот какие чувства владели мною, вот что мы говорили между собой о Мосии Шило, и когда вдруг… оказалось совсем не так, мы радовались, убедившись в своей ошибке, гордились потом своим верным товарищем».

Особенное внимание подростков привлекает к себе «имей молодостью, скромностью, открытостью характера, сердечностью (его все любят, он дорог Тарасу, дорог автору), человечностью, беззаветной храбростью, мужеством и бесстрашием Кукубенко. О нем не так много сказано у Гоголя, но сказано с таким волнением, что слагается какой-то удивительно близкий, дорогой образ. Пусть все сделают попытку конкретизировать его, сделать как бы мнимым, представить себе его внешность (улыбку, глаза, голос), коня, оружие.

Можно остановится на тех страницах повести, где Гоголь, называя имена казаков, оставшихся с Тарасом под Дубно (Вовтузенко, Черевыченко, Степан Гуска, Охрим Гуска, Мыкола Гус-тый и «много других добрых Козаков»). Он пишет, что все они «были хожалые, езжалые: ходили по анатольским берегам, по крымским солончакам и степям, по всем речкам, большим и малым, которые впадали в Днепр,, по всем заходам и днепровским островам… изъездили нее Черное море двухрульными козацкими челнами; нападали в пятьдесят челнов в ряд на богатейшие и превысокие корабли; перетопили немало турецких галер и много-много выстреляли пороху на своем веку» (гл. V).


 



Приведенный отрывок важен потому, что он, дает представление о том бурном, полном бранных тревог и опасностей времени и о тех условиях, в которых «характер человека получал могучий, широкий размах и дюжую наружность». Из хрестоматийного текста надо взять отрывок из X главы со слов «Как же вскинулись казаки! Как схватились все…» до слов «Ну нет, еще не совсем победа!» - сказал Тарас, глядя на городские стены, и сказал он правду», который особенно наглядно дает представление о воинской доблести, силе, бесстрашии запорожских казаков.

Надо остановиться и на последних страницах повести, где говорится о неслыханной дерзостной отваге казаков, бесстрашно пролетевших через встретившуюся на их пути к Днестру пропасть. Когда мы ведем разговор о казацкой доблести, перед учащимися предстанет также живая и яркая картина польского войска, портретные зарисовки отдельных польских рыцарей, с их роскошью и пестротой нарядов, рассчитанных па броскость, на эффект, их лихая храбрость, воинское «молодечество». То, что поляки оказываются в повести достойными противниками, лишний раз подчеркивает мужество казаков.

Просим учащихся найти в тексте повести слова, которые казаки говорят в последние минуты своей жизни: «Пусть же стоит на вечные времена православная Русская земля и будет ей вечная честь!» (Мо-сий Шило), «Пусть же пропадут все враги и ликует вечные веки Русская земля!» (Степан Гуска), «Не жаль расставаться с светом. Дай бог и всякому такой кончины! Пусть же славится до конца века Русская земля!» (Бовдюг), «Сдается мне, паны-браты, умираю хорошею смертью… Пусть же цветет вечно Русская земля!» (Балабан). Особенное внимание обращаем на слова Кукубенко: «Благодарю бога, что довелось мне умереть при глазах ваших, товарищи! Пусть же после нас живут еще лучше, чем мы, и красуется вечно любимая Христом Русская земля!» В этих словах и радость, что он умирает как герой, с честью и на глазах у товарищей, и гордость за них, и желание, чтобы «после нас» жили «лучше, чем мы», и гордость за свою Родину.

Простые и вместе с тем возвышенные слова прощания гоголевских героев убеждают учащихся, что смысл жизни запорожцев заключен в подвиге во имя большой цели. Эти слова и красота совершаемого канаками подвига не могут не вызвать в душе глубокого эстетического переживания, стремления подражать своим далеким предкам.

В чем видят казаки смысл своей жизни?  Приведем текст ремарки: «Уже пусто было в ковшах, а все еще стояли козаки, поднявши руки, Хоть весело глядели очи их всех, просиявшие вином, но сильно загадались они. Не о корысти и военном прибытке теперь думали они… но загадалися они - как орлы, севшие на вершинах обрывистых, высоких гор, с которых далеко видно расстилающееся беспредельное море, усыпанное, как мелкими птицами, галерами, кораблями и всякими судами… Как орлы, озирали они вокруг себя очами все иоле и чернеющую вдали судьбу свою. Будет, будет все иоле с облогами и дорогами покрыто торчащими их белыми костями, щедро обмывшись козацкою их кровью и покрывшись разбитыми возами, расколотыми саблями и копьями. Далече раскинутся чубатые головы с перекрученными и запекшимися в крови чубами и запущенными книзу усами.

Будут, налетев, орлы выдирать и выдергивать из них козацкие очи. Но добро великое в таком широко и вольно разметавшемся смертном ночлеге! Не погибнет ни одно великодушное дело и не пропадет, как малая порошинка с ружейного дула, козацкая слава. Будет, будет бандурист, с седою по грудь бородою, а может, еще полный зрелого мужества, но белоголовый старец, вещий духом, и скажет он про них свое густое, могучее слово. И пойдет дыбом по всему свету о них слава, и все, что ни народится потом, заговорит о них».