Фаталистическое понимание исторической необходимости не означает для Толстого фатальной предопределенности индивидуального человеческого действия. «Наше воззрение, — говорил он, — не только не исключает нашу свободу, но непоколебимо устанавливает существование ее, основанное не на разуме, а на непосредственном сознании. Каковы бы ни были общие законы, управляющие миром и человечеством, бесконечно малый момент свободы всегда неотъемлемо принадлежит мне. И признание этого ограничения свободы не приводит меня к рассуждению восточных о тщете действия, напротив, заставляет меня пользоваться каждым моментом свободы». Понятие о бесконечно малых моментах свободы во времени нас интересует как попытка писателя обосновать свободу человека в реальном жизненном процессе. Но эту относительную свободу человека Толстой абсолютизирует и считает проявлением трансцендентной сущности. В каждый момент настоящего человек как бы изымается из условий времени, конкретно-исторического бытия, мгновенно становится свободным, т. е. выходит из цепи причинно-следственных связей, из ряда всеобщей обусловленности.


У Толстого свобода становится даром практической жизни людей. Несмотря на идеалистический характер решения проблемы свободной воли и необходимости, в рассуждениях Толстого сказалась неистребимая вера в нравственное достоинство человека. Он рождается с сознанием своей свободы, ощущает свободу в каждый момент настоящего, для него «без свободы не может быть жизни». Сознание свободы источник нравственного роста, глубочайшая духовная основа существования. Побеждает нас вера Толстого в свободную духовность личности, являющуюся внутренним пафосом его художественных произведений.

По Толстому, свобода как духовная сущность личности безгранична в своих возможностях, но в переживаниях и действиях она проявляется по законам разума, т. е. крепко вплетенной в общую причинно-следственную связь действительности. Именно эта обусловленность человека, несмотря на осознание им своей свободы, заставила Толстого признать: «Если я говорю: я дурно сделал это вчера; я говорю только, что я могу себе представить другой поступок в тот же момент времени. Следовательно, то, что мы называем свободою, есть только наше представление, мираж свободы. Настоящей же свободы, о которой мы имеем неотъемлемое сознание, мы имеем только один бесконечно малый момент. Мы имеем не ноль свободы, но бесконечно малую величину во времени». Но человек сознает себя свободным, и потому он объединяется со всеми другими людьми безусловным знанием добра и зла.

Можно сказать: «настоящим временем» Толстой проверяет нравственную и общественную ценность литературного героя, потому что только в мгновение настоящего он свободен. Писатель интересуется тем, как герой-персонаж пользуется каждым моментом свободы, какими побуждениями руководствуется он, выбирая тот или другой путь поведения, принимая то или другое решение. Выявляются прежде всего внутренние мотивы поведения и те мысли, которые и не выражаются в поступке прямо; нарушают ли они требования нравственного закона или согласуются с ними. Толстой показывает, как в одних и тех же ситуациях люди по-разному ведут себя.

Пьер Безухов, прежде чем жениться на Элен Курагиной, в сцене ее именин размышляет и взвешивает обстоятельства, старается предугадать вероятные последствия этого шага, следовательно, он чувствует себя свободным, признает возможность самому определить свое поведение. В нем происходит сложная душевная борьба- нравственное сознание вступает в противоречие с чувственными влечениями. Он одновременно мечтает об Элен как о жене и подозревает, что «это нехорошо почему-то» «Но она глупа, я сам говорил, что она глупа --думал он. Что-то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что-то запрещенное». Внутренний монолог Пьера становится непосредственным выражением «сознания», которое протестует и предупреждает о последствиях.


 







Завершающее звено этой истории — примирение Пьера с Элен. Это примирение было одновременно также и актом свободной воли и причинно обусловленным действием. Пьер оказался тогда в состоянии полной разочарованности в русском масонстве, возвращение к жене и стало возможным в условиях тоски и нравственного тупика. Вместе с тем Пьер по-прежнему сознает свою волю не иначе как свободною. Он так объясняет свое решение: «я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку, столь связанному со мной, и должен нести крест свой».

Таким образом, философская двойственность Толстого оборачивается в художественном творчестве диалектическим изображением человека, свободные душевные движения и решения которого вплетены в причинно-следственные связи действительности. Строго причинный ряд, встречаясь с мотивами, идущими от внутреннего нравственно-психологического опыта героя-персонажа, объясняет его поведение.

Мысль Толстого о том, что «непостижимая сущность жизни» состоит в «тайне» соединения свободы с законом необходимости, несомненно, получила эстетическое выражение в романе, в самой ткани образных воспроизведений жизни. Вопрос о свободе и детерминированности сознания — основополагающий в романе Толстого—с особой силой сказался в картинах, рисующих универсальную взаимосвязь явлений и процессов жизни.

Французский часовой не пустил Пьера за черту лагеря. Пленный вернулся и долго сидел неподвижно, думая. А затем в ответ на свои мысли он, к удивлению всех, захохотал «своим толстым, добродушным смехом»: Не пустил меня солдат. Поймали меня, заперли меня. И плену держат меня. Кого меня? Меня — мою бессмертную душу!». Здесь изображается внутренняя реакция героя-персонажа на воздействия внешнего мира, а также его несомненная способность управ-пи и, своими психическими, материально и духовно обусловленными реакциями на эти внешние воздействии. Под влиянием грубого насилия Пьер приходит к Гипертрофированному сознанию своей «вневременности» И потому полнейшего торжества над враждебными обстоятельствами. Оскорбленное чувство личности стано-|Ится источником острого ощущения своего «я», но это ощущение тут же теряет индивидуалистический характер, потому что, погружаясь в себя, Пьер Безухов находит там то, что не подлежит уничтожению — «бессмертную душу», сопричастность «вечному», именно то, Что объединяет его с другими людьми.

Так одновременно проявляется свобода сознания героя и его детерминированность.
Пространственные и временные проблемы художественного мира в романе Толстого тесно связаны с общими проблемами бытия. Изображаемое дается в соотношении преходящего с абсолютным. В переживаниях Пьера Безухова, связанных с конкретными историческими условиями Отечественной войны 1812 года, открывается соотнесенность двух планов бытия: внешнего социального и внутреннего нравственного. Отталкиваясь от определенного нравственно-психологического состояния героя, вызванного внешними воздействиями и внутренними причинами, Толстой обращается к вне-Временной интерпретации этого состояния, как к самой сущности человеческой личности.