А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
Из послесловия к книге «Толстой и Толстые» - сочинение



Примечательно, что представителям толстовского рода свойственно долголетие. Если подсчитать средний возраст пяти поколений предков Льва Толстого (исключая его родителей, рано умерших), он составит 68 лет, что было редким в ту отдаленную эпоху. Долголетию представителей рода Толстых сопутствовала плодовитость.  В генеалогическом древе Толстого среди его предков мы обнаруживаем исключительно русские и знатные фамилии. Прародители одного из величайших русских писателей были родовитыми аристократами, гордившимися знатностью породы в 32 коленах.

Но Лев Толстой своим обликом не походил на этих представителей придворной знати. Его мощный торс, толстый нос с широкими ноздрями, большие уши, маленькие серо-голубые глаза, объемистый лоб, весь его физический склад обличали в нем деревенского жителя и в то же время русского барина.  Художник Репин говорил, что «всякое другое лицо скучно и нелюбопытно после его лица, крупные черты которого будто вырублены топором ». Те современники, кому посчастливилось встречать Толстого, отмечали как главную особенность его облика сочетание в нем черт мужицких и аристократических: мужицкая борода, грубые, привычные к физической работе руки, простая, наподобие крестьянской одежда; в его осанке до конца дней сохранилась такая величавость, что рядом с ним, хотя он был среднего роста, все казались меньше, стушевывались; он начинал говорить — и всех зачаровывали сдержанное достоинство его речи, благородство и грация жестов.

В своих воспомийаниях Горький рассказывает о почитателях Толстого, которые, обманувшись демократическим обликом Льва Николаевича, попробовали было обратиться к нему в простонародно-фамильярном духе: «И вдруг из-под мужицкой бороды, из-под демократической мятой блузы поднимается старый русский барин, великолепный аристократ, тогда у людей прямодушных, образованных и прочих сразу синеют носы от нестерпимого холода». А ведь это было в последние годы жизни, когда в течение многих лет Толстой утверждал, что нет другого идеала, кроме простой мужицкой жизни, и проповедовал опрощение.

Из Толстого делают архетип — собирательный образ человека 19 века; его сравнивают с библейским пророком Исайей; Стефан Цвейг видел в нем воплощение бога Пана, В. И. Ленин — зеркало русской революции…

 
И он был и тем и другим и таил в себе еще многие лики: апостол непротивления и геройски сражавшийся офицер, защитник Севастополя, вегетарианец и азартный охотник; когда он был молод, братья считали его Пустяшным Малым; когда он стал клониться к закату, толстовцы почитали его, как святого; юный денди, он приходил в отчаяние оттого, что один ус у него чуть короче другого, и презирал тех людей, которые не носили перчаток, но он желал посвятить свою жизнь цели общей и полезной для всего человечества и употребить всю свою энергию для достижения наивысшего духовного совершенства… Вот случаи, которые я знаю по рассказам моего отца. Когда стало известно о падении Порт-Артура (это было во время русско-японской войны в 1901 году), Толстой воскликнул: «Как они могли сдаться! Надо было взорвать крепость…» Сказав это, он замолк и стал мрачным. В нем заговорил вдруг воин, офицер-артиллерист из осажденного и героически сопротивлявшегося Севастополя; другой Толстой — апостол непротивления, автор статей против патриотизма и милитаризма, противник военной службы — неожиданно утратил дар речи. И еще случай — во время прогулки по Москве Толстой встретил двух офицеров с великолепной выправкой, затянутых в мундиры, в касках, сверкающих на солнце. Восхищенный их силой и величественной осанкой, он воскликнул: «Как это хорошо, когда человек так красив, как это прекрасно!..» Кажется, это было в последний год его жизни: во время верховой прогулки на Делире — его любимой лошади — Толстой вдруг заметил зайца, прошмыгнувшего между конских копыт, и он пришпорил лошадь, пустил ее в галоп и с атуканьем помчался вслед, но через несколько мгновений остановился, сконфуженный, заметив про себя с удивлением, что тот вегетарианец, каким он стал, вдруг стушевался, уступив место азартному охотнику, каким он был в молодые годы. Его душа и разум постоянно настороже, подкарауливая с неусыпной бдительностью все, что может быть интересным и занимательным для человека его времени. Как и всем людям, ему свойственно стремление к счастью и потребность обыкновенных житейских радостей: ему нужна была дружба, любовь, семья; он увлекается спортом, игрой в карты, охотой… И в то же время он испытывает, как никто другой, нравственные страдания от несправедливости, социального неравенства, насилия и вражды. Ему свойственны почти болезненное беспокойство мысли и страх смерти. Он чувствовал все то, что чувствует каждый из нас, но с совершенно особой глубиной, остротой и силой. Во всех своих произведениях он описывает чувства и реакции обыкновенных людей в их столкновении с проблемами повседневной жизни, и каждый узнает своего приятеля, брата или самого себя. «Искусство, — писал Толстой, — это деятельность, которая позволяет человеку действовать на себе подобных особого рода внешними знаками, внушающими те чувства, которые пережил он сам».





Ну а если Вы все-таки не нашли своё сочинение, воспользуйтесь поиском
В нашей базе свыше 20 тысяч сочинений

Сохранить сочинение:

Сочинение по вашей теме Из послесловия к книге «Толстой и Толстые». Поищите еще с сайта похожие.

Сочинения > Толстой > Из послесловия к книге «Толстой и Толстые»
Лев Толстой

Лев  Толстой


Сочинение на тему Из послесловия к книге «Толстой и Толстые», Толстой