А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
Образ Ричарда как трагического героя в драме Шекспира - сочинение

Мрачное величие Ричарда, проявляющееся в его столкновениях со всеми остальными персонажами, дает основание видеть в Глостере не просто злодея, а трагического героя. На эту особенность образа Ричарда обратил внимание В. Г. Белинский: «Трагическое лицо непременно должно возбуждать к себе участие. Сам Ричард III - это чудовище злодейства, возбуждает к себе участие исполинскою мощью духа». И все же образ Ричарда III, созданный на раннем этапе творчества, в значительной степени отличается от образов трагических героев в более зрелых произведениях Шекспира. Это различие становится весьма ощутимым при сопоставлении образа Ричарда III с образом Макбета. И тот и другой - преступники и тираны, которых логика их поведения неминуемо влечет к совершению все новых и новых жестокостей. Оба они переживают глубокий внутренний кризис, предшествующий их физическому поражению.

Но в финале в речах Макбета нет и тени раскаяния; в них звучит лишь полная внутренняя опустошенность, разочарование в жизни, признание неизбежности гибели:

    * Завтра, завтра, завтра,
    * А дни ползут, и вот уж в книге жизни
    * Читаем мы последний слог и видим,
    * Что все вчера лишь озаряли путь
    * К могиле пыльной. Дотлевай, огарок!
    * Жизнь - это только тень, комедиант,
    * Паясничавший полчаса на сцене
    * И тут же позабытый; это повесть,
    * Которую пересказал дурак:
    * В пей много слов и страсти, нет лишь смысла

А в реплики Ричарда, по мере его приближения к катастрофе, все более явственно вторгается мотив самоосуждения, порождаемого муками совести:

    * У совести моей сто языков.
    * Все разные рассказывают сказки,
    * Но каждый подлецом меня зовет.
    * Я клятвы нарушал - как много раз!
    * Я счет убийствам страшным потерял.
    * Грехи мои - чернее нет грехов


 
* В суде толпятся и кричат: * «Виновен!» Отчаянье! Никто меня не любит, * Никто, когда умру, не пожалеет, Эти слова вносят ощутимый диссонанс в образ Ричарда как трагического героя. В цитированной выше статье В. Г. Белинский предъявляет важное требование к трагическому герою: «Истинно драматические злодеи никогда не рассуждают сами с собою о невыгодах нечистой совести и о приятности добродетели» 0. Мотив покаяния, который звучит в словах Ричарда, вступает в известное противоречие со всем обликом этого персонажа; вложенные в его уста рассуждения «о невыгодах нечистой совести» никак не гармонируют ни с предшествующим, ни с последующим поведением мрачного злодея. Образ Ричарда было бы вернее определить как результат творческих исканий Шекспира, стремившегося создать образ трагического героя, но на данном этапе не нашедшего до конца последовательного художественного решения. И вместе с тем эволюция главного героя - это, несомненно, новое большое завоевание, обогатившее реалистический творческий метод Шекспира. В истории Ричарда выделяется ее восходящая ветвь - борьба Глостера за престол, занимающая первые три акта (около двух третей текста трагедии), и ветвь нисходящая, которая начинается с того самого момента, когда Ричард захватывает верховную власть в стране. В первых трех актах Ричард - не только талантливый исполнитель главной роли в кровавой трагедии, но и автор сценария, по которому эта трагедия развивается. Лишь смерть Эдуарда не является прямым следствием происков Ричарда, хотя и она, возможно, была ускорена потрясением, которое пережил король, узнав об убийстве Кларенса после того, как сам он отменил отданный раньше приказ. Все же остальные события - и женитьба на Анне, и убийство Кларенса, и расправа с родственниками короля, и заключение в Тауэр наследников Эдуарда, и провокация, приведшая па плаху Хэстингса, и, наконец, восшествие Ричарда на престол - развиваются по плану, четко разработанному злодейской мыслью Глостера. Более того, Ричард еще и режиссер этого кровавого спектакля. Он выступает как актер в тех сценах, где ему для достижения манящей его цели нужно скрыть свои истинные намерения от противников. Когда он, оставаясь наедине с самим собой, цинично излагает и взвешивает возможные последствия тех или иных поступков, он - автор задуманной им трагедии. А при встречах со своими верными или временными союзниками, будь то его родственники Букингем или Хэстингс, преданные вассалы вроде Кетсби или безымянные наемные убийцы, Ричард действует как режиссер, детально объясняющий своим собеседникам, как они должны играть в каждой из сцеп этого кровавого фарса. Какой огромный творческий простор открывает многоли-кость шекспировского Ричарда для исполнителя этой роли! Изменение соотношения сил в пьесе начинает ощущаться уже во второй сцене четвертого действия, где Ричард впервые появляется с короной на голове и где разыгрывается конфликт между новым королем и его дотоле вернейшим союзником Букингемом, не решившимся участвовать в убийстве юных принцев и навлекшим на себя тем самым немилость Ричарда. Единственное, что удается Ричарду после восшествия на престол - это подослать наемных убийц к заключенным в Тауэр юным принцам, уморить жену, еще ранее лишившуюся всякой способности к сопротивлению и казнить случайно попавшего в его руки Букингема - преступника, который подобно самому Ричарду с головы до ног забрызган кровью невинных жертв. Но от всех этих гнусных дел вовсе не веет тем титанизмом, которым был отмечен образ Ричарда в первых трех актах. Даже когда Ричард в минуты решительного боя бесстрашно дерется в последней схватке, его мужество резко отличается от дерзкой холодной смелости, с которой раньше Ричард приводил в исполнение свои замыслы: это - храбрость отчаяния, храбрость загнанного в ловушку зверя. Нет спора, в процессе борьбы с Ричардом его враги становятся хитрее, осторожнее и дальновиднее. Но не последнюю роль в поражении короля сыграло и внутреннее изменение самого Ричарда. Надлом, происшедший в душе Ричарда, выражен не только в словах короля о «невыгодах нечистой совести»; не менее, если не более убедительно он проявляется сразу после диалога Ричарда и Елизаветы, когда король, потеряв самообладание при известии о готовящемся вторжении Ричмонда, отдает противоречивые приказания, отменяет и вновь восстанавливает в силе распоряжения, обрушивается с бранью на своих верных помощников, в бешенстве избивает гонца, пришедшего к нему с доброй вестью. В этот момент Ричард больше всего напоминает хищника, в бессильной и безнадежной ярости мечущегося в клетке. И еще один штрих: как прозаически просто умирает Ричард! В сцене поединка Ричарда с Ричмондом Шекспир, умевший наделять своих героев перед смертью такими великолепными речами, не находит ни одного слова для короля, некогда столь красноречивого. Лишь скупая ремарка: «Выходят Ричард и Ричмонд; они сражаются; Ричард убит». Это нельзя объяснить случайностью. По-видимому, единоборство Ричарда и Ричмонда представлялось Шекспиру примерно так: спокойный, полный сил и сознания правоты своего дела Ричмонд уверенно добивает загнанного, задыхающегося и обессилевшего Ричарда. Нарочито бесславный финал! В том, что внутренний кризис Ричарда начинается после того, как он становится королем, отчетливо проявляется тираноборческая концепция Шекспира. Можно, безудержно жаждая власти и возвышаясь над всеми окружающими по силе воле, смелости, уму, хитрости, лицемерию и гибкости, устранить тех, кто мешает овладеть троном. Но нельзя перебить всех, кто недоволен тираном, ибо сама тирания ежедневно и ежечасно множит ряды своих противников. А к другим средствам, кроме обмана, насилия и убийства, тиран прибегнуть не может - и по логике развития событий, и в силу логики развития своего характера.





Ну а если Вы все-таки не нашли своё сочинение, воспользуйтесь поиском
В нашей базе свыше 20 тысяч сочинений

Сохранить сочинение:

Сочинение по вашей теме Образ Ричарда как трагического героя в драме Шекспира. Поищите еще с сайта похожие.

Сочинения > Шекспир > Образ Ричарда как трагического героя в драме Шекспира
Уильям Шекспир

Уильям  Шекспир


Сочинение на тему Образ Ричарда как трагического героя в драме Шекспира, Шекспир