Интересным сюжетом показалась Шиллеру трагическая история вражды двух братьев - князей средневековой Мессины (столицы Сицилии), любящих одну и ту же девушку. В Сицилии в ту эпоху бытовали и как бы перемежались три культуры: остатки античности с преданиями о богах, всесильном роке и т. д.; христианство, утвердившееся как официальная религия; магометанство, сменившее христианство при завоевании Сицилии арабами, и, наконец, снова христианство, вернувшееся вместе с новыми завоевателями - норманнами. Этот историко-культурный фон и жизнь народа, не совсем еще забывшего античную мифологию и древние обычаи, казались Шиллеру наиболее подходящими для создания трагедии в античном духе.

Но по существу дело было не только в сюжете; вопрос шел о том, возможно ли посредством условной, стилизации жизненного материала создать произведение, соответствующее величественной и строгой форме греческой трагедии. Во вступительной статье к «Меесинской .невесте», Шиллер заявляет, что важнейшим шагом по пути к подлинной трагедии явилось бы (наряду с введением метрического языка) -возрождение хора: «Введение хора было бы последним решительным шагом, и если бы он даже послужил поводом только к тому, чтобы открыто и честно объявить войну всякому натурализму в искусстве, то он стал бы для нас живой оградой, посредством которой трагедия совершенно отделилась бы от действительного мира и сохранила бы свое идеальное основание, свою поэтическую свободу».

Попытка преодолеть враждебный искусству характер буржуазного общества путем искусственного перенесения формы древнегреческой трагедии в современную трагедию оказалась чистейшей утопией, и драматический эксперимент Шиллера потерпел неминуемую художественную неудачу. Путь, к которому Шиллер призывает в предисловии к «Мессинской невесте», это ложный путь художественной стилизации, отделения существенного в жизни, как предмета искусства, от реальной действительности и перенесения его в отвлеченно-эстетический «идеальный» мир.

Действие «Мессинской невесты» происходит в XI-XII веках и приурочено к тому моменту, когда норманские завоеватели победили арабов, владевших ранее Сицилией, и подчинили ее своему господству. Коренное население еще хорошо помнило прежние годы своей национальной независимости и свободы и только ждало удобного случая, чтобы прогнать чужеземных завоевателей. Но этот исторический конфликт не нашел отражения в драме. В ней изображается княжеский дом, который превратился в очаг преступлений и злодеяний, и, проклинаемый всеми, неумолимо погибает под ударами возмездия за совершенное предком этого княжеского рода преступление.

Кровосмесительная любовь Дон Мануэля к сестре Беатриче, убийство его братом, Дон Цезарем, который также любит Беатриче, и, наконец, самоубийство Дон Цезаря на глазах матери и сестры - все эти события, .составляющие содержание трагедии, показаны Шиллером как следствие неумолимого рока, тяготеющего над княжеским родом.



 





«Мессинская невеста» разделена на три эпизода, из которых два происходят в доме вдовствующей княгини-матери Изабеллы, а третий в саду - в убежище Беатриче. Действующих лиц всего пять: Изабелла, ее два сына Дон Мануэль и Дон Цезарь, ее дочь Беатриче и верный слуга Диэго. Хор составляют дружины обоих братьев. По античному образцу введены, вестники. Строго соблюдено единство времени - все действие драмы совершается в пределах одних суток.

Княгиня-мать вызвала враждующих между собой сыновей в город, чтобы помирить их. На этом свидании она собирается представить сыновьям их сестру, которая тайно воспитывалась в монастыре и о существовании которой оба брата ничего не знали. Но предполагаемый день примирения и радости превращается в день неслыханных злодеяний, завершающих греховную и кровавую историю рода. Первое из этих преступлений, как узнаем мы со слов Изабеллы, было совершено родоначальником княжеской семьи, завоевавшим Сицилию и утопившем в крови свободу жителей острова. Преступления совершались и в самой княжеской семье: отец Дон Мануэля и Дон Цезаря отнял у своего отца супругу и за это был им проклят.

Князь увидел однажды страшный сон: на брачном ложе выросли два лавровых куста, а между ними лилия, которая объяла их огнем и сожгла. Он обратился к звездочету за истолкованием сна. Звездочет сказал, что у князя родится дочь, которая погубит своих братьев и весь княжеский род. Вскоре после этого у князя рождается дочь, и он приказывает убить новорожденную. Но Изабелла спасает Беатриче и тайно отсылает на воспитание в монастырь.

Далее со слов обоих братьев зрители узнают о том, как каждый из них встречается с Беатриче и, не подозревая о том, кто она, влюбляется в нее. Таким образом, возникновение трагического конфликта вынесено, как и в «Марии Стюарт», за рамки трагедии, начинающейся со сцены, примирения между враждующими братьями. Действие быстро подходит к трагической развязке: узнав в невесте Дон Мануэля любимую девушку, Дон Цезарь в припадке ревности убивает брата и сам кончает самоубийством. Так исполняется страшное предсказание оракулов, так «путаный клубок распутывает рок неумолимый».

Идея рока в «Мессинской невесте» во многом отличается от ее трактовки в «Валленштейне», в котором роковое предопределение Шиллер видел в том, что историческая необходимость и существующие общественные условия делают человека преступным даже помимо его воли. Понимание идеи предопределения в драме Шиллера не имеет ничего общего и с античным пониманием рока. В «Мессинской невесте», в которой тематика является не социальной, а этической, рок выступает как символ, абстракция морально-этических законов. Шиллер вкладывает в понятия рока этический принцип, согласно которому одно зло неизбежно порождает другое и жизнь с железной неумолимостью налагает кару за всякое нарушение нравственности, независимо от того, явилось ли это нарушение преднамеренным или невольным. При этом само собой разумеется, что Шиллер отнюдь не видел в этом никакой мистической предопределенности, ибо он был в достаточной степени сыном XVIII века, чтобы не верить в существование потусторонних сил.