А каковы чиновники высших учреждений, если судить о них на основании того, что говорится в комедии Гоголя? Опыт городничего, имевшего не один раз дела с губернскими властями и с приезжавшими ревизорами, подтверждает, что чиновники высших учреждений «не любят пропускать того, что плывет в руки», да и все уездные администраторы убеждены в этом. Вспомним диалог начала 1-го явления IV действия о том, как «подсунуть» государственному человеку взятку. Спор ведется лишь о форме вручения этой взятки, а сама необходимость и естественность такого подношения столичному ревизору никем не оспаривается, все уверены, что так полагается в «благоустроенном государстве».

Беззастенчивая и цепкая хватка Хлестакова, когда дело касается денег, воспринимается как вполне естественное поведение столичного вельможи,- это обстоятельство подтверждает мысль, что и за пределами уездного городка царят те же хищнические нравы, те же беззакония, ставшие жизненной нормой всей бюрократической касты николаевской империи.

Можно напомнить и некоторые факты из сценической истории «Ревизора». Так, очень выразительны выдержки из писем М. С. Щепкина к актеру Сосницкому после первой постановки «Ревизора» в Московском Малом театре: «Публика была высшего тона, которой, как кажется, она (комедия) многим не по вкусу…», «…Как можно было ее лучше принять, когда половина публики берущей, а половина дающей?»

Таким образом, диспут на уроке позволит ученикам собрать достаточный материал для правильного ответа: после отъезда настоящего ревизора в городе ничего не изменится к лучшему. Если бы даже городничий был смещен, на его месте оказался другой с теми же жизненными правилами и привычками. Не личные пороки Сквознпка-Дмухановского обличал и высмеивал Гоголь, а те «правила жизни и веры», которые воспитывались и развивались самой жизнью и всей организацией государственной системы и становились общепринятой нормой поведения для всех, кто принадлежал к армии чиновников, составлявших огромный бюрократический аппарат самодержавной власти.

Писарев писал: «Ни в одной стране нет такого множества чиновников, как в России. И чиновники эти стоят над безгласным народом, как темный лес… Царское самодержавие есть самодержавие чиновников». Но чиновно-бюрократическая система порождала не только Сквозииков-Дмухановских, и прочих, она растила и Хлестаковых.



 





Своеобразно само положение, которое занимает Хлестаков в комедии.  Он - в центре событий, но не ведет действие, а как бы невольно в него вовлекается и отдается его движению. Все надежды, расчеты, усилия, связанные с «ревизором» - Хлестаковым, рушатся не потому, что «ревизор» не оправдал их, а потому, что ревизора вовсе и не было, был мираж, возникший под влиянием общего ожидания и общего страха.

Вот почему так катастрофична развязка комедии для всех чиновников, и особенно для городничего. Группе отрицательных персонажей, сатирически разоблачаемых Гоголем, противопоставлен не положительный герой, как, например, в «Горе от ума», а плоть от плоти, кость от кости той же чиновничьей касты - легковесный, но претенциозный человек-пустышка, который обладает необыкновенным свойством применяться к окружающим, не затрачивая на это никаких усилий, абсолютно неспособный ни на какие самостоятельные решения и осознанные намерения. «Он - как вода, принимающая форму любого сосуда» ,- замечает Манн.

В Хлестакове соединились и умственное ничтожество, и убожество духовной жизни, и отсутствие нравственных убеждений, и наглая развязность, и способность к любой подлости, и стремление «сыграть роль чином выше собственной». Гоголь указывал на то, что Хлестаков - «тип многого разбросанного в разных русских характерах… Всякий хоть на минуту… делался или делается Хлестаковым. И ловкий гвардейский офицер окажется иногда Хлестаковым, и государственный муж окажется иногда Хлестаковым, и наш брат, грешный литератор, окажется иногда Хлестаковым».

Воспоминания современников Гоголя показывают, что в картинах жизни провинциального городка, где происходят события «Ревизора», нашли отражение характерные факты действительности, имевшие место и в Петербурге, и в Саратове, и в Пензе, и в Казани, и в Сибири… Происходили и события, похожие на анекдот, подобные тому, что составляет сюжет «Ревизора». Можно утверждать, что негодование на Гоголя вызывала не «клевета», а та правда, жизни, которую почувствовали первые зрители комедии. Не выдуманная смешная история разыгрывалась перед ними на сцене, а открывалось «сборное место: отовсюду, из разных углов России, стеклись сюда исключения из правды, заблуждения и злоупотребления, чтобы послужить одной идее - произвести в зрителе яркое, благородное отвращение от многого кое-чего низкого».

Но почему же Гоголь обратился к такой форме литературного произведения, которую мы называем комедией? Почему для своей цели он избрал смех? Гоголь утверждает, что если сочинитель комедии сумел вызвать отвращение к изображенным нравам, характерам и Событиям, то тем самым он показал свой положительный идеал: «Разве все это накопление низостей, отступление от законов и справедливости, не дает уже ясно знать, чего требуют от нас закон, долг и справедливость?». Драматург горячо защищал право писателя критиковать жизнь, смеяться над пороками и «кривыми душами» людей, над уродливыми явлениями действительности, не изменяя правде, во имя добра и справедливости.