Мелочная душонка Хлестакова проявляется здесь не только в том, что он тщательно подсчитывает случайно свалившиеся в его карман деньги, разглядывая каждую бумажку, не только в том, что он и не помышляет отдать то, что взято «взаймы», но, самое главное, он высмеивает чиновников и собирается через своего приятеля Тряпичкина их хорошенько «общелкать». Стоит сказать о том, что ничтожный, по полный дутого высокомерия Хлестаков как в первом, так и во втором монологе не может обойтись без бранных эпитетов в адрес тех, о ком он думает: в первом случае - о соседях-помещиках («пентюхи», «гусь-помещик», «медведь»), во втором случае - о чиновниках («экое дурачье ).

Подчеркнем и то, что основное содержание первого монолога Хлестакова составляют его мечтания о том впечатлении, которое он может произвести в усадьбах, и это оттеняется авторскими ремарками («вытягиваясь и представляя лакея», «потирает руки и подшаркивает ножкой»). Задорные же намерения воспрянувшего Хлестакова «общелкать» чиновников или обыграть капитана, выраженные в монологе V действия, сопровождаются частицей ка: «напишу-ка», «пусть-ка», «ну-ка» (2 раза) «попадись-ка».

Образ Хлестакова углубляется в комедии образом вне-сценичного персонажа, его друга и приятеля Тряпичкина: «Тряпичкину… если кто попадет на зубок - берегись, отца родного не пощадит для словца и деньгу тоже любит».

Хлестаков своего отца тоже не щадит; во втором действии он так характеризует его городничему: «Ведь мой отец упрям и глуп, как бревно». «Деньгу» Хлестаков любит для различных развлечений, карточной игры и потому обирает всех беспощадно под предлогом получения взаймы. А то, что от него тоже достается всякому, кто попадает ему на зубок, красноречивее всего говорят те характеристики, которые он дал чиновникам Б письме к Тряпичкину.

Сходство с Тряпичкиным, которого не случайно Хлестаков именует «душа Тряпичкин» и «брат», дополняется еще и тем, что «Он ведь тоже (очевидно, как и автор письма.-» П. Б.) любит часто переезжать с квартиры и недоплачивать», и тем, что Хлестаков, которому «скучно… так жить»: хочется «пищи для души», желает по примеру своего приятеля «заняться литературой», т. е. пописывать статейки и «общелкивать» в них всех, кто попадется на зубок.

Весьма показательны для характеристики Хлестакова и его речи 10 и 11 явления V действия, когда он принимает купцов и слесаршу с унтер-офицершей. Просители явились к нему как к приехавшему начальнику с насущными просьбами и униженно просят помочь им. Искренности и простоте их просьб резко противостоят слова Хлестакова, легковесные и равнодушные, лаконичные по своей форме, полные внешнего фразерства.


 





Но между двумя этими сценами - некоторая разница: с купцов Хлестаков намеревается кое-что получить, поэтому он их подробнее выспрашивает, выражает притворное сочувствие им, ловко подъезжает к ним с целью получить деньги «взаймы», одновременно лицемерно заявляя, что взяток он не берет. Здесь и вопросительные интонации с целью расположить к себе просителей («А что вы, любезные?», «А что вам угодно?» и т. д.); и риторические восклицания («Ах, какой же он мошенник!» «Да это просто разбойник!». Д.), в которых неискушенные люди могли услышать явное возмущение; и обещание исполнить просьбу («Непременно, непременно. Я постараюсь»).

С женщинами-просительницами Хлестаков ведет себя совсем бесцеремонно. Правда, в самой первой реплике он вежливо обращается к одной из них, называя ее «матушка», по поставив слесарше два вопроса, он непочтительно выпроваживает ее, не дослушавши, а унтер-офицерше, которой он предложил высказаться «в коротких словах», задал только два вопроса, показав тем самым желание поскорей отделаться от нее, и без всякого раздумья пообещал исполнить ее просьбу: «Хорошо, хорошо!.. Я распоряжусь».

Эти черты Хлестакова1 отчетливо проявляются уже в монологе, в явлении 5,  действия.

Хлестаков с каким-то особым смакованием воображает: «К дочечке какой-нибудь хорошенькой подойдешь: «Сударыня, как я…» Правда, тогда галантность его оборвалась подступившим голодом, но вот в V действии ой действительно пытается «волочиться» за «дочечкой» городничего, а кстати и за его женой. «Волочусь напропалую за его (т. е. городничего) женой и дочкой; не решился только, с которой начать», - пишет он Тряпичкину.

Внешняя рисовка сочетается у Хлестакова с витиеватой речью, которой он щеголяет перед провинциальным обществом, особенно перед женским полом. Уже в разговоре с городничим во  действии он прибегает к пышной фразе, желая блеснуть своей образованностью: «душа моя жаждет просвещения». В  действии свою характеристику перед чиновниками он начинает вычурной фразой: «ведь на то живешь, чтобы срывать цветы удовольствия». В том же действии, при представлении городничим своего семейства, Хлестаков, «раскланиваясь», «рисуясь», старается показать себя галантным, он щедр на комплименты, не содержащие в себе ни искренности, ни чувства:

«Как я счастлив, сударыня, что имею в своем роде удовольствие вас видеть»; «возле вас стоять уже есть счастье», так Хлестаков рассыпается в любезностях перед Анной Андреевной. Он вставляет для большего шика французскую фразу.