«Желтый князь» стал, как и задумывал автор «открытой книгой» для широкого круга читателей. Но его нельзя назвать «чистым» реалистическим произведением, зеркальным отпечатком поражающей украинской действительности 30-х гг. XX ст., как это может показаться на первый взгляд. Он создавался все же писателем-модернистом, основные признаки индивидуального стиля которого проявились уже в первых поэтических сборниках и крепко укоренились в следующих произведениях разных жанров. Конечно, реалистичного в «Желтом князе» значительно больше, чем в поэзии Барки. Но что это произведение также «вписывается» в целостную модернистскую модель индивидуального стиля автора, представленную его поэзией, — не вызывает сомнений. Этому в большой мере способствует существенный массы субъективного, авторского виденья, особенного (под углом зрения мистико-идеалистических убеждений) трактование мира внешнего «физикального», как называет его писатель, в соотношении с внутренним, духовным, то есть метафизическим миром человека. Это мощное авторское начало в такой же мерой касается «Желтого князя», как, скажем «Океана» (правда, художественные средства его воплощения здесь несколько другие).

Закономерно, что писатель, для которого вещественный мир никогда не был в центре его «ego», умеет очень проницательно воспроизвести экзистенциональное состояние человека XX ст., абсолютно такого же в цивилизованном, чуждом, противоречивом его первобытной природе мире. Вероятно, то душевное состояние преследовало Барку еще с 30-х гг., побуждая искать какую-то надежную опору в более высокой, духовной, а то и мистической сфере, сделать которую неотъемлемой частицей собственного миропонимания он мог, только пройдя тяжелый путь очищающего страдания и самопознания. Следовательно, самым действенным формирующим стиль фактором «Желтого князя», «строительным материалом» авторской бытовой модели в одинаковой степени стал и вещественный мир, представление о котором вынес писатель из реальной жизни, и собственный большой внутренний мир, весомый духовный опыт, что помог Барке написать модернистское, новаторское произведение. Причем этот модернизм в романе проявляется многоаспектно, на разных уровнях: смысловом, тематически проблемном, образном, образно-символическом.


 






Переплетение реалистичного и условно символического в «Желтом князе», преимущество выражения над изображением, субъективность предопределяет деструкцию традиционного реалистично хроникального романа не только как жанра, но и отдельных его элементов. Скажем, немало архетипных соединений идиоматических понятий или совсем теряют свое первобытное содержание, или на них наслаиваются другие, антонимические смысловые оттенки. Да, здесь хлебороб без плуга, крестьянин без хлеба, сын без матери, семья без дома, птицы в падении, а не в полете, украинская мельница вместо достатка несет смерть… Но именно благодаря подобной деструкции углубляется, делается выразительнее идейное содержание произведения, его проблематика, вообще весь тематический горизонт, усиливается его выразительность, что вынуждает и читателя отходить от привычного восприятия описательного текста, актуализирует его мышление.