Когда просишь людей назвать фильмы, которые они считают культовыми, чаще всего среди первых называют «Гарольд и Мод» (а если не среди первых, то обычно ругают себя за забывчивость). Это красивое кино, которое вселяет в души надежду и проявляет искреннее доверие к своим зрителям. Оно вызывающе сентиментально, затрагивает очень мрачные темы, а затем восхитительно и легко разрешает их самой личностью главной героини Мод. В «Гарольде и Мод» одна из лучших вступительных сцен в истории Голливуда. Гарольд Чейзен (Бад Корт) — юноша, пребывающий в подавленном состоянии духа. Единственной отдушиной для него является посещение похорон незнакомых ему людей, а также постановка тщательно исполненных псевдосамоубийств, что доставляет большое огорчение его богатой и властной матери (Вивьен Пиклз).

По признанию парня, он пытался совершить самоубийство пятнадцать раз, в том числе в начале фильма, когда он включает песню ИопЧ Ве 8Иу Кэта Стивенса, взбирается на табурет и вешается. Его мать входит в комнату, но так как она давно уже привыкла к самоубийствам сына, то как ни в чем не бывало набирает телефонный номер, чтобы отменить визит к парикмахеру, после чего уходит. В другой раз Гарольд обмазывает себя чем-то, похожим на кровь, и подстраивает так, чтобы мать обнаружила его в душе. Потом, решив искупаться в домашнем бассейне, мать находит там сына, плавающего лицом вниз.
Когда же она дарит Гарольду новенький спортивный автомобиль, в следующем кадре мы видим непередаваемо злорадную усмешку молодого человека, поджигающего паяльную лампу.

Мать подвергает Гарольда огромному разнообразию терапевтических воздействий, обращается к священникам, психиатрам и даже подумывает о военной службе, но наконец приходит к выводу, что лучшим решением станет женитьба. Она заносит Гарольда в систему «компьютерного подбора пары». Когда мать знакомит молодого человека с одной из подобранных компьютером «незнакомок», выясняется, что он только что закончил переделывать свой «ягуар» в катафалк. На другом подобном свидании Гарольд сначала кажется внимательным и участливым слушателем, потом же внезапно достает огромный тесак и отрубает себе левую руку (искусственную, конечно).
На очередных похоронах Гарольд знакомится с Мод, эксцентричной 79-летней нонконформисткой. В результате возникает один из самых забавных и самых трогательных дуэтов в истории кино, который заставляет задуматься о любви, смерти и смысле жизни. У Мод нет водительских прав, как нет и собственного автомобиля, но она всегда за рулем. Она «заимствует» вещи, в том числе и автомобили, у других людей, чтобы напомнить им, что «вещи преходящи: сегодня они есть, а завтра их нет». Когда патрульный полицейский (Том Скерритт) конфискует такой «заимствованный» автомобиль, Мод и Гарольд просто пересаживаются на его мотоцикл.



 






В фильме есть великолепный двухсекундный кадр, ярко показывающий Мод человеком, который стремится сделать жизнь стоящей того, чтобы ее прожить. Она считает, что закону и цивилизации доверять не следует. Ей некогда испытывать раскаяние — надо как-то оправдать свою жизнь после того, как получен второй шанс. Существовать — это не то же самое, что жить. А не жить, будучи живым, — куда хуже, чем умереть.
Гарольд объявляет матери, что намерен жениться на Мод. За этим следуют консультации с психотерапевтом, дядюшкой-генералом и, что примечательнее всего, со священником, чей приговор («Это кажется мне отвратительным!»), щедро приправленный упоминаниями об «отвислой груди» Мод и ее «дряблых ягодицах», исполнен забавной решительности.

Если концовка этой кинокартины не растрогает вас, попросите кого-нибудь поднести зеркало к вашему рту, чтобы проверить, дышите ли вы еще. Во время праздника в честь восьмидесятилетия Мод, которым Гарольд хотел ее порадовать, Мод сообщает Гарольду, что у нее есть свои собственные планы на будущее, а именно, что она уже приняла пилюли. Напряженные звуки ТгоиЫе Кэта Стивенса сопровождают сцены, когда Гарольд несется с Мод в больницу, врачи пытаются ее спасти, а потом юноша, плача, едет на машине к краю обрыва и сбрасывает автомобиль вниз на камни. В финальной сцене Гарольд пешком удаляется от обрыва, играя на банджо, которое подарила ему Мод.
Будучи в течение тридцати лет одной из самых ходовых позиций на полках «Культовые фильмы» в видео-магазинах, эта картина снискала самый большой успех в Миннеаполисе, где в середине 1970-х она три года кряду шла в кинотеатре «Вестгейт» в Эдине, после чего кинотеатр закрылся (возможно, потому, что дирекция уже не рассчитывала побить такой рекорд популярности). На тысячном сеансе лично присутствовала сама Рут Гордон (Мод).

Все второстепенные персонажи превосходны. Исполнение Чарльзом Тайнером роли дядюшки Виктора — фантастически откровенное обвинение в адрес позиции и образа мыслей американских военных на исходе вьетнамской войны. Вивьен Пиклз следовало бы номинировать на «Оскар» за созданный ею неподражаемый образ матери («Гарольд, пожалуйста!»). Невозможно не испытать искреннего сочувствия к офицеру полиции в исполнении Тома Скерритта. В противоборстве с Мод он обречен на поражение, но, как говорит сама Мод: «Таково проклятие государственной службы!»
Что касается исполнителей главных ролей, они так хороши, что сделались неотделимы от своих героев. Бад Корт в сознании масс настолько слился с Гарольдом, что это наложило отпечаток на всю дальнейшую карьеру актера. И наоборот, возникает ощущение, что вся предшествовавшая фильму блестящая жизнь Рут Гордон достигла своего апогея в роли Мод. Это исключительная удача.