Известно, что М. М. Цветаева высоко ценила творчество А. С. Пушкина, посвятила ему прекраснейшие из своих стихов. Однажды она заметила, что Пушкин «подарок России — Петра» («Петр и Пушкин»). Эта блестящая цветаевская мысль не может оставить равнодушным человека, небезразличного к истории своего народа, Отечества.

В нашем прошлом есть такие фигуры, как Петр Великий и великий Пушкин, свет от которых падает на все наше прошедшее и настоящее, свет, который мы никогда не потеряем из виду, как бы далеко ни ушли в будущее.

Да, Петр дал нам Пушкина, но и Пушкин дал нам Петра (вслед за М. В. Ломоносовым и А. Н. Радищевым) в своих произведениях; «Полтава», «Медный всадник», «Арап Петра Великого»... Читая эти книги, думая над ними, я еще раз убеждаюсь, что истинным патриотом может считать себя только тот, кто знает прошлое своего Отечества, гордится и дорожит им, как Пушкин, как лучшие люди России.

«Гениальной иллюстрацией к русской истории» назвал Максим Горький произведения на историческую тему. Особенно точно это высказывание в применении к роману «Арап Петра Великого», где Пушкин рассказывает о своем прадеде (Ибрагиме), питомце, сподвижнике царя Петра. Петр неотступно владел помыслами автора.

О том, что тема Петра — основная в романе, говорит и эпиграф из Н. Языкова:

Железной волею Петра Преображенная Россия.

Роман начинается с изображения Парижа конца первой четверти XVIII века. Пушкин быстрыми штрихами дает характеристику Франции этого периода. Ибрагим, посланный Петром для обучения за границу, страстно влюблен в графиню Д. Можно было бы остановиться на этом любовном сюжете, но Пушкина больше всего интересует Россия. Там и должно развернуться основное действие. И тут уже не Ибрагим и его парижский приятель Корсаков, вернувшиеся из Парижа, а сам Пушкин (вместе со своими героями, конечно) ведет нас по обновленному Петербургу в глубину русской жизни. Это было время, «когда Россия молодая, в бореньях силы напрягая, мужала с гением Петра». Пушкин избегает длинных описаний. Ему важно несколькими штрихами нарисовать картину стремительного и настойчивого созидания России: «Россия представлялась Ибрагиму огромной мастерскою, где движутся одни машины, где каждый работник, подчиненный заведенному порядку, занят своим делом». В строящемся Петербурге господствовал деловой уклад. На Неве стояли военные и торговые суда. Везде чувствовался дух созидания, свойственный твердо идущему вперед молодому государству. 
Предельно лаконично изображая на примере Петербурга жизнь всей России, Пушкин пользуется своим излюбленным художественным приемом — антитезой: картина разлагающейся французской монархии, с ее блеском, праздной роскошью, безнравственностью, и Россия, полная свежих нерастраченных сил, молодая, строящаяся.

Что же'- нового в русском быте? Например, ассамблея. Страна начинает приобщаться к европейской культуре. Молодые дамы наряжаются в роскошные платья по европейской моде. Появляются и новые слова: «мода», «кавалер», «танцы». Отдавая дань исторической правде, Пушкин не скрывает, что эти первые ассамблеи выглядели комично.


 





Реалистичен и портрет Петра: «В углу человек высокого росту, в зеленом кафтане, с глиняною трубкою во рту, облокотясь на стол, читал гамбургские газеты». Этот портрет просвещенного монарха, может быть, несколько идеализирован, но он вызывает восхищение, непритворный интерес у читателей. 
А вот «могучий и грозный преобразователь России» в простой холстяной фуфайке строит корабль. Он испытывает чувство наивысшего удовлетворения от своих ловких рук, силы, уменья. Ведь он строит корабль для России! И как проигрывает рядом с Петром разряженный бездельник Корсаков, который умеет только модно одеваться и танцевать! Конечно, изображая великого человека в обыденной обстановке, в простой одежде, автор подчеркивает наиболее дорогие ему черты Петра: простоту, демократизм, трудолюбие. Ибрагим поражается умом царя, разносторонностью его интересов и деятельности. Вместе с Ибрагимом (и, конечно же, с Пушкиным) восхищаешься Петром как государственным деятелем, мудрым и дальновидным, настоящим и неутомимым радетелем за страну. Он непрерывно трудится, думает о возвеличивании своей Родины,

Понимает и искренне любит Петра Ибрагим, судьба которого отмечена печатью исключительности: маленький арапчонок был привезен в Россию и отдан Петру в услужение. Вырос, получил образование и стал незаменимым помощником Петра, соратником в военных и гражданских делах. Честно служить царю, искренно любить как крестного отца, осознавая правоту его дела, — было святым долгом Ибрагима.

А интеллектуальный уровень арапа! Вспомним: «...его наружность, образованность и природный ум возбудили в Париже общее внимание... он присутствовал на ужинах, одушевленных молодостью Аруэта и старостью Шолье, разговорами Монтескье и Фонтенеля...» Счастлив был Петр, имея таких сподвижников! Поражаешься трогательному отношению царя к арапу, африканцу, подобных которому в России того времени и за людей не считали..

Нельзя не вспомнить интересный, яркий момент в жизни Ибрагима, когда он, посланный Петром, учился в Париже. Он отвык от «варварской» России, был влюблен и не хотел возвращаться домой. Петр, распознав правду, писал герцогу, что неволить Ибрагима не хочет. Пусть поступает по своему желанию. Но лаской и вниманием Ибрагима все равно не оставит. Благодарный арап решил тотчас вернуться в Россию. А за двадцать восемь верст до Петербурга его ожидала еще одна радость: в ямской избе сидел Петр. «Я был предуведомлен о твоем приезде, — сказал Петр, — и поехал тебе навстречу. Жду тебя здесь ср вчерашнего дня». Ибрагим не находил слов для изъявления своей благодарности». Простота и благородство Петра не могут не восхищать.

Так Пушкин создал в. романе образ Петра как подлинно национальный характер. Автор подчеркивает, что, хотя царь Петр и вводил элементы чужой европейской культуры в России, ему были свойственны вкусы, навыки и привычки истинно русского человека. В нем естественно и неотъемлемо сочетались черты государя и простого русского человека. В этом, по-моему, заключается народность образа Петра. «Арап Петра Великого» — первый реалистический исторический роман в русской литературе. Реализм Пушкина сказывается и в языке произведения. Мы знаем, что в историческом романе особенно важно мастерство языка: народно-разговорная речь Петра («Уже поздно; ты, я чай, устал: ночуй здесь, как бывало в старину»), сдержанный, немного книжный язык Ибрагима («Государь, я счастлив покровительством и милостями вашего величества»), легкомысленный, манерный щебет Корсакова, пересыпанный грубым просторечием, свидетельствующим об отсутствии настоящей культуры («что же ты вытаращил свои арапские белки?»).

Мы говорим о реалистичности романа Пушкина, восхищаемся Петром и Ибрагимом в отдельности и обоими вместе. Но не забываем ли мы о жестоком характере пьяных забав царя, о Петре — угнетателе народа? Нет, конечно. Сам Пушкин напоминает нам об этом: Петр вынуждает гостя выпить огромный кубок крепчайшей мальвазии, грозит дубинкой своему любимцу Меншикову (хоть и ради справедливого наказания). Но ни жестокость царя, ни отсутствие в романе противоречия интересов народа и правящих классов не принижают достоинств произведения. Жаль только, что роман остался незаконченным. Но зато Петр послужил Николаю I примером для подражания. Не осложняя облик Петра противоречивостью, Пушкин, думая о благе России, жертвует художественной полноценностью образа.

Мне кажется, что образ Петра в этом любимом мною пушкинском произведении очень современен.

Роман «Арап Петра Великого» — целый мир, в котором каждый из нас находит то, что близко его сердцу и духу. Он и воспитывает, и наставляет, и возвышает.