Пройдет немного времени и по возвращению в Петербург после завершения “Капитанской дочки” Пушкин напишет свое последнее программное стихотворение - “Я памятник себе воздвиг нерукотворный…”, где тема творчества раскрывается несколько с иной стороны. Не напечатанное при жизни, оно явилось завещанием Пушкина. Избрав традиционную, многим европейским литературам известную форму определения поэтом своих заслуг, Пушкин перед лицом мира смело и дерзновенно провозгласил новый, единственно истинный критерий оценки творчества - критерий его народности. И, провозгласив, применил его к себе, признав, что поэтическим словом своим он служит народу. Это было наказом, будущим поколениям писателей:

    * И долго буду тем любезен я народу,
    * Что чувства добрые я лирой пробуждал,



 




    * Что в мой жестокий век восславил я свободу
    * И милость к падшим призвать.

Пушкин принимает идеалы жизни, выработанные народом, - свободу, добрые чувства, милосердие. В первой строфе - расчет с самодержавием: памятнику самовластия Пушкин противопоставляет свой памятник. Знаку господства императорской власти - “Александрийскому столпу” - вольнолюбивую, мятежную, исполненную любви к человеку поэзию. Общеизвестно, что образцом для стихотворения Пушкина была ода Горация “К Мельпомене”, но позиция поэта оказывается совсем иной.