Я возвращуся к вам, поля моих отцов, -

Дубравы мирные, священный сердцу кров!

Я возвращуся к вам, домашние иконы!

О дом отеческий! о край, всегда любимый! Родные небеса!..

Е. Баратынский.

Мечту о возвращении на родину смог осуществить только в своих произведениях писатель Иван Сергеевич Шмелев, москвич, воспитанный укладом русской жизни, любящий русский народ, но живший с 1922 года вдали от России. Он был глубоко верующим человеком.

Я прочитала повесть И. С. Шмелева “Богомолье”, которая созвучна моим раздумьям о Московии, праведниках, нравах и обычаях людей русских... Автор показывает в произведении, как своим трудом и своей молитвой народ веками “строил” Россию.

Повествование ведется о семидесятых - восьмидесятых годах XIX века, когда возводился Храм Христа Спасителя, разрушенный в XX столетии, “в час соблазна и потемнения”.

Сколько терпения и терпимости проявляют россияне! Писатель верит в то, что русский народ жив и будет жить, все вытерпит благодаря тому, что ставит свою душу в трепетную близость к Богу получая от нее живую совесть, мудрое спокойствие, трудолюбие, умение прощать и повиноваться...

“Богомолье” примыкает к традиционному для русской литературы жанру “хождений”.

Герои идут на богомолье из Замоскворечья в Троице-Сергиеву Лавру, потому что “самое душевное это дело - на богомолье сходить”. Путь длиною в “семь десятков верст” нужно пройти за три дня. “Время горячее” терять нельзя - пора сенокоса. Дорога - символ вечного движения к покаянию...

Произведение состоит из двенадцати глав, каждая из которых представляет собой картину - впечатление для шестилетнего Вани, чьими глазами и наблюдает и постигает жизнь. В этом заложен определенный смысл. Ребенок знакомится с миром взрослых, он один в своем познании, а кругом целая неизведанная вселенная, представленная чередой уже выросших, прошедших путь духовного возмужания людей.

Мы видим Горкина, “дядьку” Вани, хранителя и продолжателя традиций, носителя идеалов святости, добра и красоты.

Миропонимание православного христианина раскрывается в ряде драматических эпизодов. Вот один из них. Ваня, испугавшись несчастного парализованного, хочет убежать от его коляски, но Горкин велит ему смотреть, ибо грех от горя отворачиваться.

“В ногах у меня звенит, так бы и убежал... Лицо у парня костлявое, как у мертвеца, все черное, мутные глаза гноятся. Он все щурится и моргает, силится прогнать мух, но мухи не слетают. Стонет тихо... Руки у него тонкие, лежат, как плети. В одной вложен деревянный крестик, из лучинок...”

 





Богомольцы встречаются с парнем второй раз у монастыря, когда тот, получив от священника надежду, повеселел.

Домна Панферовна, так живо напоминающая некрасивую Матрену Тимофеевну, наставляет Ваню и Анюту, закладывая основы нравственности.

Сидя на резной тележке, олицетворяющей талант народа и его историческую память, мальчик любуется городскими и сельскими видами. Здесь и лавчонки, трактиры, дворы Замоскворечья, и панорама Кремля, и “Москва-река - в розовом туманце”, и утренний Храм Спасителя, и Успенский, Благовещенский, Архангельский соборы, и Никитские ворота... а далее лежит “святая дорога”, где много солнца. “Весело, зелено, чудесно! И луга, и поля, и лес...”

Проехали Мытищи, Пушкино, Талицы, Рахманово, Хотьково... А вот и Лавра-Троица!

От старца Варнавы получили герои повести благословение. Ване приятно слушать молитву, которая “зачинает всенощную”:

Благослови, душа моя, Господа, Господи Боже мой, возвеличился еси зело.

Вся премудростию сотворил еси... Богомольцы возвращаются с “духовной радостью”.

В повести много места отводится святому Сергию Радонежскому, описанию церковной службы в Троице-Лавре, да и само “хождение” к Преподобному сопровождается бесконечными рассказами о религиозных таинствах. Наслушавшись этих разговоров, мальчик бредит наяву: “Закрываю глаза - и вижу: золотой крест стоит над борами, в небе. Розовое я вижу, в золоте, - великую розовую свечу, пасхальную. Стоит над борами, в небе. Солнце на ней горит. Я так ее ясно вижу! Она живая, светит крестом - огнем”. Такой привиделась Ване колокольня Троице-Сергиевой Лавры.

Внутренняя фабула повести - это поиск нравственных опор в новой жизни и нахождение их в религии, в чудесном явлении Сергия Радонежского, в нетленном свете его обители - Троице-Сергиевой Лавры. Для ребенка житие праведника - это пример для подражания, образец высокой духовности.

Язык произведения богат, так как автор умеет придавать вещам жизнь, которую чувствует читатель. Знакомясь с героями повести, мы не только думаем - мы видим, дышим, слушаем, касаемся руками того мира, какой он нам предлагает...

“Едем березами, чистой рощей. Кукушки и там, и там - кукуют, как очумелые, от грозы. Густо пахнет березой, сеном, какими-то горькими цветами...”

Язык Шмелева - язык мастера. Как не вспомнить слова И. С. Тургенева: “Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, - ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!..”

Вера, любовь к ближнему и талант - нравственное богатство человека.

И. С. Шмелев пишет о даре православного христианина - веровать сердцем и освещать лучами этой веры свой быт и труд, природу и смерть... Таков дух Руси. Все это утрачено “в час соблазна и потемнения”. И как утрачено это сразу, вместе, - так вместе и восстановится...

Возрождение Храма Христа Спасителя в наши дни - покаянное возвращение народа к своим истокам, устранение разрыва в исторической памяти людей. Это ли не обнадеживает?