Творчество В. М. Шукшина, прозаика, кинодраматурга, режиссера, актера, развивалось по своим глубоко индивидуальным законам. Шукшин открывал возможности разных жанров и видов искусства, их тяготение к единству, блестяще реализуя этот синтез. Колыбелью творчества В. Шукшина стала деревня. Память, размышления о жизни вели его в село, здесь он видел острейшие конфликты, которые побуждали к глубоким размышлениям о жизни. Он писал романы, сатирические комедии, сценарии. Но, на мой взгляд, наиболее полно талант В. Шукшина раскрылся в жанре короткого рассказа. Герои Шукшина - сельские жители. Важнейшей основой обрисовки характеров стал быт, повседневность. Интересна деталь: герои Шукшина почти не показаны в труде. Автор считает, что бытовая сфера жизни способствует более глубокому раскрытию характера человека.

В. Шукшин вывел новый тип героя. Его «чудики» своим существованием, поступками опровергают узость и ограниченность обычных представлений о человеке и жизни. Это фантазеры и мечтатели. Причем мечтают герои Шукшина о вещах недостижимых: об изобретении лекарства от рака («Митька Ермолаев»), избавлении мира от микробов («Микроскоп») и т. д.

Одним из самых любимых мною произведений В. Шукшина является рассказ «Даешь сердце». Начинается он с описания необычного случая: «Дня за три до Нового года, глухой морозной ночью, в селе Николаевке… гулко ахнули два выстрела… И кто-то крикнул: - Даешь сердце!».

Эта почти детективная завязка приводит к неожиданному развитию сюжета. Оказывается, что стрелял ветфельдшер Козулик, самый незаметный человек в Николаевке, появившийся здесь полгода назад. И вот этот неразговорчивый мужик пятидесяти лет, «полный и рыхлый», выскочил ночью из дома и «дважды саданул из ружья в небо».

Его поступок озадачил всех, особенно участкового милиционера, который с нескрываемым удивлением узнает, что ночной «салют» произведен в честь небывалой победы в медицине: в далеком Кейптауне была впервые осуществлена пересадка человеческого сердца.

В. Шукшин - блестящий мастер диалога, тонко, через систему фраз, он выстраивает два мира: один, где господствует обюрокраченное мышление; другой - мир чистого сердца и искреннего порыва. Участковый не понимает, зачем нужно было палить в небо, нарушая «общественный порядок трудящихся», если этот «патологический случай» произошел не в родной Николаевке и не с ближайшими родственниками’Козулина: «Мало ли еще будет каких достижений! Вы нам всех граждан психопатами сделаете».

Однако кульминация еще впереди. Участковый, не желающий понять Козулина, задает последний и самый главный вопрос: «А чего вы-то салютовать кинулись? Ведь это не по вашей части победа-то - вы же ветеринар. Не кобыле же сердце пересадили». И вдруг тихий Козулин вспыхнул, весь напрягся и закричал: «Не смейте так говорить!».


 





Как много выразил Шукшин в порыве своего героя. Этот пятидесятилетний мужчина, не вызывающий к себе никакого интереса, наверное, в молодости мечтал о чем-то великом, хотел стать знаменитым хирургом, совершать научные открытия, избавлять людей от смерти. Но это не сбылось. Живет герой бобылем, ни с кем дружбы не водит, занимается не тем, о чем мечтал. Однако в этом угрюмом человеке сохранились стремление к высокому и какой-то по-детски чистый восторг перед небывалым, перед тем, о чем и мечтать-то было невозможно. Потому и вскочил ночью, и начал стрелять в небо. Пусть не он, а кто-то другой совершил научный подвиг. Разве в этом дело?

Образом Козулина Шукшин опровергает ограниченность обедненных представлений о человеке и жизни. Его герой, названный участковым «шизей» и «контуженным», оказывается духовно выше и тоньше тех, кто призван вершить судьбы людей, хоть и в местном масштабе.

Финал рассказа печален: Козулину легче согласиться с тем, что он «шизя», чем объяснить свой поступок. К сожалению, в нашей жизни нет места высоким порывам.

Однако рассказ, на мой взгляд, все же о том, что в жизни человека всегда есть место для мечты, для высокого вдохновения, для понимания красоты поступков и свершений. Этой верой в человека, в глубину его души пронизано все творчество Василия Макаровича Шукшина. Это доверие к человеку ощущается и в романе «Любавины», и в горькой истории Егора Прокудина («Калина красная»), и во многих рассказах писателя, так рано ушедшего от нас.

Живительным источником, почвой творчества В. Шукшина стали воспоминания и личный жизненный опыт писателя. Шукшин как художник складывался в 50-е годы. Его формировала послевоенная действительность, те опыт, знания, ощущения и восприятия, которые приобретались, впитывались юношей в общении с людьми в годы хождений по Руси. Дарование актера, режиссура, рассказчика, романиста, драматурга выявилось в цельном, многооб разном творчестве, которое справедливо называют феноменом.

Редкостное многообразие содержания и форм разных видов искусства в творчестве одного человека может найти объяснение в самой природе исключительного дарования Шукшина, в том особом восприятии реальности, импульсы которой, постоянно обновляя его, обусловливали сложнейшие внутренние процессы накопления наблюдений, знаний о человеке, обогащений духовного опыта. На этой основе открывались новые перспективы работы.

Интенсивность и напряжение ее убеждают в том, что возможности творчества, исполненного глубиной страсти художника, были столь многогранны, что оказались неисчерпаемыми … В гармонии таланта со временем и жизнью народа истоки стремительного восхождения Шукшина к вершине признания. В народность его искусства заключены объяснение и разгадка феноменальности дарования художника, его творчества.