По своему жанру «Демон» - мистериальная трагедия.  Мгновение жизни вмещает вечность, а вечность протекает как мгновение. Сопряжение масштабности пространственной с масштабностью временной исполнено глубокого смысла. Для романтизма в целом и для Лермонтова в частности трагедия не носит локального характера. Сочетание трагедии и мистерии идет от романтических мистерий Байрона и непосредственно дает почувствовать читателю причастность содержания поэмы к мировым проблемам, к истории, настоящему и будущему всего человечества. Подобный жанровый синтез вполне в духе романтизма, для которого противоречия жизни выступили как глобальные и абсолютные.

Мистический финал (явление ангела, уносящего душу Тамары в рай) отражает, однако, реальную, объективную ценность любви Тамары, ее готовность жертвовать собой ради добра и неспособность Демона на преодоление эгоистических вожделений. Герои вновь возвращаются к прежним состояниям - Тамара, разобщенная с естественным состоянием, в мир чистой духовности (с темой рая связана и тема монастыря, куда добровольно заточила себя княжна), а Демон остается по-прежнему одиноким во вселенной. Тамара достойна высокой любви, Демон же лишен этого чувства. Трагедия героев развертывается па широком фоне природы, которая сохранила свою естественность, непосредственность и величие. Объективный мир - реальная жизненная ценность - продолжает жить прежней внутренней одухотворенной и гармонической жизнью:

    * И жизнью вечно молодою,
    * Прохладой, солнцем и весною
    * Природа тешится шутя,
    * Как беззаботное дитя.
    * Скала угрюмого Казбека
    * Добычу жадно сторожит,
    * И вечный ропот человека


 




    * Их вечный мир не возмутит.

В этом естественно-стихийном величии и замкнутом, внутренне нерасчлененном спокойствии заключены подлинная гармония и сам себя сознающий смысл. Абсолютные ценности покоятся именно в этом мире, и всякое нарушение гармонии чревато гибелью. Объективный мир предоставляет человеку широкие возможности для познания, для утверждения добра. Презрение к внешнему миру неизбежно ведет к потере жизненных ценностей, к утрате живой связи с людьми, к индивидуалистической позиции. Лермонтов-романтик в романтической поэме «Демон» сказал в защиту естественной гармоничности и непреложной цельности объективного мира больше, чем иной реалист. Он выразил ту важную для его современников мысль, что в этом несовершенном мире заключены истоки духовных богатств личности, жаждущей обновленья столь несправедливо устроенного бытия.

Жизнь, в которой были бы согласны тело и душа, разум и чувства, жизнь, являющаяся в мечтах Демона, прообраз которой в самых общих контурах видится герою в естественной одухотворенности Тамары, достигается не на пути гордого и высокомерного презрения к земле, а в одухотворении земного, во внесении сознательного начала в стихийную жизнь природы и одновременно в горячем участии к судьбам живущих на земле людей. Новая жизнь, истоком которой служат стихийная природная среда и естественные законы первоначальной целостности человека, рождается на пересечении чувства и разума, жажды познания и высокой страсти. Отсюда возникает наделение Тамары разумностью, знанием законов бытия и желание приобщить Демона к естественной жизни, которая уже не выступает в качестве идеального мира, а является исходной реальностью для построения мечтаемой, идеальной действительности.

Порыв Демона к свободе, к гармонии с мировым целым утверягдается в качестве законного и неотъемлемого права личности. Мысль о трагедии индивидуалистического сознания сочетается с апофеозом личности, которая постигла несовершенство мира и обрела недостижимый идеал нового общественного бытия. Лермонтовский Демон открывал передовому человеку 30-х годов безграничные пути свободы, раздвигая узкие рамки существенности, которые сковывали духовно-практическую активность личности.

Для того чтобы понять притягательность и привлекательность демонизма, нужно увидеть в нем и вторую сторону, сопряженную с первой и заключающуюся в безграничности человеческих возможностей, в свободной творческой воле человека. Те узкие пределы, которыми отмечен патриархально-естественный мир Тамары, уже не вмещают открывшуюся Лермонтову и человеку его времени широту реальной жизни, как не вмещает ее и несправедливый мир, устроенный богом. Жизнь вырвалась из своих берегов, предустановленных общественным развитием и теми формами, которые оно приняло. Вторая сторона демонизма и являет собой ту отрицательную энергию, которая уничтожает эти отжившие формы социальности, общественности, которая расшатывает до основания старую мораль и основанный на ней порядок жизни.

Тем самым демонизм становится силой не только отрицательной, но и положительной, стихийно-созидательной. Он способствует возникновению новых отношений между людьми, новой морали, нового, в конечном итоге, порядка жизни. Для современников Лермонтова это было совершенно ясно, В свое раннее понимание демонизма Лермонтов вносит в поэме весьма существенный корректив. Вот почему в применении к поэме слова Белинского об отрицании ради утверждения, о разрушении ради созидания вполне обоснованны. Демоническая сила оказывается одновременно и страшной человеку и влекущей его, и губительной и родственной его стихийно-свободной творческой энергии. Эта вторая сторона демонизма связана в лермонтовской поэме как с протестом свободной личности против сковывающих ее общественных уз, так и с прославлением романтиком интеллектуальной мощи человеческого духа вообще.