В испанском эпосе нашла отражение специфика истории Испании раннего средневековья. В 711 г. произошло вторжение в Испанию мавров, которые в течение нескольких лет овладели почти всем полуостровом. Испанцам удалось удержаться лишь на крайнем севере, в горах Кантабрии, где образовалось королевство Астурия. Однако сразу же вслед за этим началась «реконкиста», т. е. отвоевание страны испанцами. Постепенно расширяя свои границы, Астурия в начале X в. превратилась в королевство Леон, из которого далее выделилось сначало графство, а затем, около середины XI в., самостоятельное королевство Кастилия, продолжавшее быстро расти за счет земель, отвоевываемых им от мавров на юге. Другим очагом реконкисты явилась сохранившая свою независимость небольшая область на крайнем северо-востоке полуострова, из которой с течением времени выделились королевство Наварра и Арагон.

Все эти королевства и независимые от них графства, иногда дробясь, а иногда объединяясь, воевали то с маврами, то друг с другом, в последнем случае вступая иногда в союз с маврами против своих соотечественников. Это, конечно, сильно тормозило реконкисту, которая, однако, благодаря патриотическому энтузиазму народных масс Испании сделала в XI—XII вв. решительные успехи. Хотя реконкистой руководила высшая знать, получавшая наибольшую часть отвоеванных у мавров земель, ее главной движущей силой были крестьянство, горожане и близкие к ним мелкие дворяне. Крестьян, помимо патриотического чувства, манила возможность ухода из-под феодального гнета. Необходимость освоить новые земли, отнятые у мавров, и отстоять их заставляла испанских правителей предоставлять селившимся на них крестьянам и ремесленникам значительные льготы. Новые поселенцы образовывали общины, имевшие право свободно избирать себе сеньора, а в случае недовольства заменять его другим. Поселенцы сами устанавливали местные законы, порядок пользования общественными пастбищами и т. п. и за эти привилегии держались цепко, а в случае их нарушения отстаивали их с оружием в руках.

В X в. развернулась борьба между старым, аристократическим королевством Леон и подвластной ему Кастилией. Подчинение леонским судьям, применявшим старинные, крайне реакционные законы, тяготило вольнолюбивое кастильское рыцарство и городские сословия, которым удалось, наконец, добиться учреждения собственных судей, а затем и полной политической независимости графства Кастилии. В первых кастильских законах рабство было смягчено, а затем и вовсе упразднено, города получили ряд новых привилегий, а звание и права рыцарей были распространены на всех, кто ходил в поход против мавров на коне, хотя бы он был совсем низкого происхождения.

Однако в конце XI в. кастильские свободы сильно пострадали, когда на престол взошел Альфонс VI, который в молодости был королем Леона и теперь окружил себя старой леонской знатью. Антидемократические тенденции при этом короле еще более усилились вследствие притока в Кастилию французских рыцарей и духовенства. Первые стремились туда под предлогом оказания помощи испанцам в их борьбе с маврами, вторые — якобы для организации церкви в отвоеванных у мавров землях. Но в результате этого французские рыцари захватывали лучшие наделы, а монахи — самые богатые приходы. Те и другие, прибыв из страны, где феодализм имел гораздо более развитую форму, насаждали в Испании феодально-аристократические навыки и понятия. Все это делало их ненавистными местному населению, которое они жестоко эксплуатировали, вызвало ряд восстаний и на долгое время внушило испанскому народу недоверие и враждебность к французам.


 





Эти политические события и отношения широко отразились в испанском героическом эпосе, тремя основными темами которого являются: 1) борьба с маврами, имеющая целью отвоевание родной земли; 2) раздоры между феодалами, изображаемые как величайшее зло для всей страны, как оскорбление нравственной правды и измена родине; 3) борьба за свободу Кастилии, а затем за ее политическое первенство, которое рассматривается как залог окончательного разгрома мавров и как база национально-политического объединения всей Испании. Во многих поэмах эти темы даны не обособленно, а в тесной связи между собой.

Испанский героический эпос развивался аналогично эпосу французскому. Его основу также составили краткие эпозодические песни лирико-эпического характера и устные неоформленные предания, возникшие в дружинной среде и вскоре сделавшиеся общим достоянием народа; и точно так же, примерно в X в., когда начал складываться испанский феодализм и впервые наметилось чувство единства испанской нации, этот материал, попав в руки жонглеров-хугларов, путем глубокой стилистической переработки оформился в виде больших эпических поэм. Расцвет этих поэм, в течение долгого времени являвшихся «поэтической историей» Испании и выражавших самосознание испанского народа, приходится на XI—XIII вв., но после этого еще два столетия они продолжают интенсивную жизнь и замирают лишь в XV в., уступая место новой форме народного эпического предания — романсам.

Испанские героические поэмы по форме и по способу исполнения подобны французским. Они состоят из серии строф неравной длины, связанных ассонансами. Однако метрика их иная: они написаны народным, так называемым неправильным, размером — стихами с неопределенным количеством слогов,— от 8 до 16.

В отношении стиля испанский эпос тоже сходен с французским. Однако он отличается более сухим и деловым способом изложения, обилием бытовых черт, почти полным отсутствием гиперболизма и элемента сверхъестественного — как сказочного, так и христианского.