«Эддой» называется сборник песен, частью мифологического и морально-поучительного (дидактического), частью героического содержания. Сборник составлен в XIII в. из песен разного времени, по данным языка и стиля — от IX до конца XII в., анонимных и сохранявшихся в устной традиции. Свое название сборник получил в XVII в. от первого издателя, который увидел в нем источник прозаического трактата по вопросам поэтики исландца Снорри Стурлусона, носившего заглавие «Эдда» (написан около 1222 — 1223 гг.), и перенес это заглавие на изданную им рукопись.

В отличие от младшей, или прозаической, «Эдды» Снорри более старый песенный сборник принято называть старшей, или поэтической, «Эддой». Значение слова «Эдда» — неясное. По сравнению с поэзией скальдов песни «Эдды» по своему содержанию и стилю представляют более древний жанр народного эпоса и дидактики, непосредственно связанный с древнегерманской аллитерационной поэзией. Большинство героических песен «Эдды» восходит по своим сюжетам к эпической поэзии континентальных германцев, тогда как мифологические песни не имеют параллелей у немцев и англосаксов, может быть, потому, что эти народы подверглись более ранней и глубокой христианизации. Однако сравнение песен «Эдды» между собой и с памятниками эпической поэзии других германских народов позволяет установить глубокое своеобразие скандинавского эпоса как в трактовке традиционных и в разработке новых сюжетов, так и в особенностях поэтического стиля. В частности, это относится и к метрической форме эддической поэзии, которая соединяет древнегерманскую аллитерацию со строфическим оформлением, отсутствующим у западных германцев.

Мифологические песни «Эдды» заключают сказания о богах и поучения житейской мудрости, облеченные в мифологическую форму божественных установлений. Они основаны на развитой системе языческих верований и мифологии, окончательно сложившейся у скандинавских народов в «эпоху викингов», но уходящей своими корнями в мифологические представления древних германцев.

Как все антропоморфические религии, скандинавское язычество представляло себе богов по идеализованному образу людей. Боги представлялись более могущественными и совершенными, чем обыкновенные люди, но отнюдь не всемогущими и бессмертными или лишенными человеческих страстей и страданий. [38]

Мифы рассказывали о рождении богов и содержали указание на их грядущую гибель. За человекообразными богами стояли более древние пережитки тотемистических представлений: с богами связаны священные животные (например, волк или ворон как спутники Одина). Широко распространена вера в существование «оборотней» («человек-волк»); душа человека (его «двойник») также появляется в зверином облике. «Государство богов» строится по образцу человеческого общества, как патриархальный род. Однако и здесь в идеализированной форме мифа сохраняются пережитки более древних семейных и общественных отношений (группового брака и матриархата); поэтому, например, богиня Фригг, жена Одина, в его отсутствие становится женой его братьев; Фрейр и Фрейа, брат и сестра, являются мужем и женой.

Верховный бог скандинавской мифологии Один (у западных германцев — Водан) — отец и родоначальник богов, творец и устроитель земли, создатель рода человеческого. Один — бог войны, дарующий победу в битвах. Храбрейшие витязи, павшие в бою, пируют вместе с ним в Валгалле («чертоге мертвых»), куда их приводят валькирии — воинственные девы, дочери Одина. Каждый день витязи тешатся в боях, но раны, которые они при этом наносят друг другу, тотчас же заживают, и за битвой следует веселое пиршество. Религия Одина отражает воинские идеалы скандинавских дружинников «эпохи викингов». Один — также бог мудрости, пророчеств и заклинаний и покровитель поэзии. Он изображается одноглазым: другой глаз он отдал великану Мимиру за знание будущего. С копьем в руке, в широкополой шляпе он странствует по земле, принимая участие в человеческих делах и покровительствуя своим любимцам среди героев, из которых некоторые (например, Сигурд) ведут свой род от Одина.

Из других богов наибольшим почитанием пользовался Тор (у западных германцев Донар) — бог грозы, вооруженный каменным молотом (орудие каменного века), которым он поражает враждебных богам великанов. «Рыжебородый Тор» является покровителем земледелия, и в его облике в противоположность Одину, почитаемому дружинами викингов, отчетливее выступают черты скандинавского «бонда» (крестьянина). Именно с этой стороны Один и Тор сопоставлены в одной из песен «Эдды» («Слово о Харбарде»), изображающей перебранку между ними.



 






Особое место среди богов занимает Локи, известный лишь в скандинавской мифологической традиции и представляющий злое, разрушительное начало, может быть, первоначально — бог огня. Локи стоит между богами и великанами и будет сражаться против богов в последней битве перед концом мира.

Среди богинь первое место занимает Фригг, жена Одина, богиня любви и покровительница браков, олицетворение рождающего начала в природе.

Надземному миру, в котором обитают боги, скандинавская мифология противопоставляет обиталище людей — «срединную землю» («Мидгард») — и подземное царство мертвых («Нифльхейм»), в котором царствует великанша Хель. [39]

Представление о подземном царстве мертвых, связанное с погребением в курганах, древнее веры в Валгаллу, но продолжает существовать с ней рядом; в результате слагается компромиссное представление: в царство Хель отправляются все умершие, кроме героев, удостоившихся Валгаллы.

Кроме богов, скандинавская мифология знает духов природы — следствие первобытных анимистических представлений, великанов, царство которых лежит за морем, и карликов («альбов» или «двергов»), скрывающихся в недрах земли. Великаны, олицетворяющие стихийные, разрушающие силы природы, находятся в непрестанной борьбе с богами и людьми. Карлики владеют несметными сокровищами в недрах гор и являются искусными кузнецами. Таким «мудрым альбом» является, например, волшебный кузнец Веланд, о котором рассказывает одна из героических песен «Эдды» («Слово о Веланде»).

Сказания о волшебных кузнецах, распространенные у многих народов, восходят к начальной стадии развития обработки металлов, когда умелый кузнец, изготовляющий оружие, представлял ремесло, известное немногим, а потому особенно ценимое и окруженное суеверными представлениями.

Многочисленные имена богов и сказания о них, сохраненные в песнях «Эдды» и отчасти в поэзии скальдов и впоследствии систематизированные Снорри в прозаической «Эдде», лишь частично находят соответствия в мифологических представлениях других германских племен, являясь в значительной степени продуктом местного, более позднего развития скандинавского язычества. К таким поздним скандинавским новообразованиям «эпохи викингов» относится, например, воинская религия Одина с Валгаллой и валькириями. У континентальных германцев Водан известен преимущественно как бог мертвых, водитель душ, предводитель призрачной «дикой охоты»: из этих более древних представлений, связанных с культом умерших, развились в дальнейшем его функции как бога войны и волшебства, известные из скандинавской мифологии.