«Послушайте!» Таким восклицанием каждый из нас очень часто прерывает свою речь, надеясь быть услышанным и понятым.
Лирический герой стихотворения не просто произносит, а выкрикивает это слово, отчаянно пытаясь обратить внимание живущих на Земле людей на волнующую его проблему.
Поэт как бы спорит с воображаемым оппонентом, человеком недалеким и приземленным, обывателем, мещанином, убеждая его в том, что нельзя мириться с безразличием, одиночеством, горем. Это не жалоба на «равнодушную природу», это жалоба на человеческое равнодушие.
Весь дух стихотворения такой, какой бывает, когда ведется острая дискуссия, полемика, когда тебя не понимают, а ты лихорадочно ищешь аргументы, убедительные доводы и надеешься, что поймут, поймут. Вот только объяснить надо как следует, найти самые важные и точные выражения.
Если бы у лирического героя совсем не было надежды на понимание, он бы так не убеждал, не увещевал, не волновался...
Последняя строфа стихотворения начинается так же, как и первая, с того же слова. Но авторская мысль в ней развивается совершенно по-другому, более оптимистично, жизнеутверждающе по сравнению с тем, как она выражена в первой строфе. Последнее предложение вопросительное. Но, в сущности, оно утвердительное. Ведь это риторический вопрос и ответа не требует.

Располагая стихи «лесенкой», В. Маяковский добился того, что каждое слово становится значимым, весомым. Рифма В. Маяковского необычная, она как бы «внутренняя», чередование слогов не явное, не очевидное, и всегда неожиданное. А как выразительна ритмика его стихов!

Мне кажется, ритм в поэзии Маяковского — самое главное. Сначала рождается он, а потом уже мысль, идея, образ. Некоторые думают, что стихи В. Маяковского надо кричать, надрывая голосовые связки. Да, у него есть стихи для «площадей». Но в ранних стихах преобладают интонации доверительности, интимности. Чувствуется, что поэт только хочет казаться грозным, дерзким, уверенным в себе. Но на самом деле он не такой. Наоборот, В. Маяковский одинок и неприкаян, и душа его жаждет дружбы, любви и человеческого понимания.

В этом стихотворении нет неологизмов, столь привычных для стиля В. Маяковского. «Послушайте!» — взволнованный и напряженный монолог лирического героя.

Поэтические приемы, используемые В. Маяковским в этом стихотворении, на мой взгляд, очень выразительны. Фантастика («врывается к Богу») естественно сочетается с наблюдениями автора над внутренним состоянием лирического героя, Ряд глаголов — «врывается», «плачет», «просит», «клянется» — передает не только динамику событий, но и их эмоциональный накал. Ни одного нейтрального слова, все очень и очень выразительны, экспрессивны, и, мне кажется, само лексическое значение, семантика глаголов-действий указывает на крайнюю обостренность чувств, испытываемых лирическим героем.





 






Интонация стиха не гневная, обличительная, а исповедальная, доверительная, v робкая и неуверенная. Можно сказать, что голоса автора и его героя зачастую сливаются полностью, и разделить их невозможно. Высказанные мысли и выплеснувшиеся, прорвавшиеся наружу чувства героя, бесспорно, волнуют самого поэта. В них легко

уловить ноты тревоги («ходит тревожный»), смятения.

Огромное значение в системе изобразительно-выразительных средств у В. Маяковского имеет деталь. Портретная характеристика Бога состоит лишь из одной-единственной детали — у него «жилистая рука». Эпитет «жилистая» настолько живой, эмоциональный, зримый, чувственный, что эту руку как бы видишь, ощущаешь в ее венах пульсирующую кровь.

Речь идет о небе, о звездах, о Вселенной. Но для одного звезды «плевочки», а для другого — «жемчужины». Лирический герой стихотворения «Послушайте!» и есть тот «кто-то», для кого без звездного неба немыслима жизнь на Земле. Он мечется, страдает от одиночества, непонимания, но не смиряется с ними. Отчаяние его так велико, что ему просто.не перенести «эту беззвездную муку».

Стихотворение «Послушайте!» — развернутая метафора, имеющая большой иносказательный смысл. Кроме насущного хлеба, нам нужна еще и мечта, большая жизненная цель, духовность, красота. Нам нужны звезды «жемчужины», а не звезды «плевочки».

В. Маяковского волнуют вечные философские вопросы о смысле человеческого бытия, о любви и ненависти, смерти и бессмертия, добре и зле. Однако в «звездной» теме поэту чужд мистицизм символистов, он не думает ни о какой «протянутости» слова к Вселенной. При этом В. Маяковский ни в коей мере не уступает поэтам-мистикам в полете фантазии, свободно перебрасывая мост от земной тверди к безграничному небу, космосу.

Безусловно, такой свободный полет мысли был подсказан В. Маяковскому той эпохой, когда казалось, что человеку подвластно все. И независимо от того, в какие тона окрашены астральные образы, сатирические или трагические, его творчество проникнуто верой в Человека, в его разум и великое предназначение.

Пройдут годы, утихнут страсти, российские катаклизмы превратятся в нормальную жизнь, и никто не будет считать В. Маяковского только политическим поэтом, отдавшим

свою лиру лишь революции. На мой взгляд, это величайший из лириков, и стихотворение «Послушайте!» — шедевр русской и мировой поэзии.