Вернувшись в 1856 году из ссылки в Петербург, Салтыков вновь обращается к литературной деятельности и пишет большой цикл произведений, объединенных под названием «Губернские очерки». Произведения эти создавались па основе тех обильных впечатлений, которые были получены писателем во время жизни в Вятке и многочисленных служебных поездок по Вятской и другим губерниям. Правдивое, яркое изображение действительности в новых сочинениях Салтыкова (публиковавшихся как записки отставного надворного советника Н. Щедрина) сразу выдвинуло писателя в первые ряды литературы.

Обращение Салтыкова к жанру очерка было не случайным. Дело в том, что исследование жизни общества, к которому призывал писателей Белинский, в 40-е годы было затруднено из-за чудовищного цензурного гнета. После смерти Николая I атмосфера в стране в этом отношении несколько изменилась: стало возможно открыто писать о таких вопросах, обсуждение которых прежде находилось под запретом. Вот почему вторая половина 50-х годов отличается каким-то особенным вниманием к окружающей реальности. Описание действительно случившегося, опора на конкретные факты, стремление к достоверному отображению жизни — такова существенная черта литературы этого периода.
«Губернские очерки» Щедрина были в этом смысле произведением в высшей степени характерным для того исторического момента, когда появились. Реальная жизнь изображалась в них во всей своей неприглядной истине, без умолчаний и без прикрас. Изображалась в том виде, в каком существовала на самом деле. Изображалась резко критически, сатирически.

Именно с «Губернских очерков» начинается тот Щедрин, знаменем которого становится сатира. Уже в первой своей литературно-критической статье этих лет — статье о Кольцове, явившейся ярким выражением эстетического предо молодого писателя, — Салтыков провозглашает необходимость глубокого анализа пороков и недостатков современного общества. С этих пор он будет не раз заявлять о важной роли сатиры, «которая провожает в царство теней все отживающее» (5, 427), и о высокой миссии писателя-сатирика, который должен быть «будителем общественного сознания».
О себе же Щедрин впоследствии скажет так: «Как литератор, занимающийся книгопечатанием с ведома рето-рики, я разработываю всякого рода знамена в пределах той литературной рубрики, которая известна под именем „сатиры". Затем справляюсь с любым курсом реторики и убеждаюсь, что основной характер „сатиры" заключается в том, что она „осмеивает пороки"»



 






Осмеянию пороков и посвятит свое творчество Щедрин. При этом само понимание писателем пороков, их сущности, их взаимосвязи между собой и зависимости от господствующего общественно-политического строя будет становиться все более и более глубоким. Будут изменяться, обогащаться и художественные приемы и принципы сатиры Щедрина.

Уже «Губернские очерки» были произведением явно сатирическим. Однако сатира эта еще не выходила за рамки жизненного правдоподобия'. «В первой книге Салтыкова,— как справедливо пишет С. Л. Макашин,— преобладает еще „объективная" сатира в форме бытописания. Обличительной силы она достигает без резких карикатурных заострений и смещений реальных пропорций критикуемых явлений или персонажей. Это еще в основном линия Грибоедова и Гоголя — Гоголя „Мертвых душ",— которая, впрочем, кое-где... уже обнаруживает тенденцию к переходу в более сухую и жесткую, а вместе с тем более „субъективную" и страстную салтыковскую линию, когда сатирическая сущность изображения достигается гротескной или гиперболической резкостью деталей, когда смех становится более ожесточенным и беспощадным, гневным и казнящим»

В 1857 году Салтыков пишет повесть «Жених», имеющую подзаголовок «Картина провинциальных нравов». Повесть эта и по теме своей, и по проблематике примыкала к «Губернским очеркам». Действие ее развертывалось г. том же самом городе Крутогорске, а среди персонажей встречались уже известные читателю генерал Годубовицкий, Порфирий Петрович, Разбитной и другие. Вместе с тем это произведение Щедрина явно отличалось от других ( со сочинений этих лет: в «Женихе» писатель вновь обратился к гротеску, от которого вроде бы отошел после «Запутанного дела».

Дальнейший путь Щедрина к более широкому использованию в своей сатире фантастики и гротеска лежал через пародию на жанр, использовавший фантастическое в «возвышенных» целях, а фактически — с целью увести искусство от действительности.
С самого начала своей литературной деятельности Щедрин боролся с искусством, оторванным от жизни, от ее реальных проблем. Наиболее ярким воплощением такого рода искусства был современный писателю балет. Надуманные сюжеты, построенные на «чудесах» и «волшебства», при внимательном рассмотрении оказывались самой обыкновенной чепухой и галиматьей.