Уже в 1860-х годах ученые доказали с неопровержимой убедительностью, что человек сформировался как биологический вид задолго до тех времен, которые принято было считать историческими. «Предыстория» отодвинула его существование к четвертичному и третичному периодам, за много тысячелетий до библейского «сотворения мира». Новая отрасль науки всполошила церковников, подверглась ожесточенным нападкам учеников и последователей Кювье. Сенсационными открытиями археологов не замедлил воспользоваться Жюль Верн. В дополнительных главах «Путешествия к центру Земли» (1864), введенных в издание 1867 года, герои романа встречают гигантского человека, пасущего стадо мастодонтов на берегу подземного моря, где сохранилась «допотопная» флора и фауна.

Уверовав в «предысторию», писатель ссылается на авторитет ее первых поборников Мильн-Эдвардса и Катрфажа. Тем самым Жюль Верн  предвосхитил  «доисторический»  жанр,   получивший  признание с конца XIX века, когда в разных странах стали появляться произведения о жизни наших отдаленных предков эпохи палеолита и неолита, до или после великого оледенения, либо - первобытных людей, сосуществующих на планете с современной цивилизацией. Куда более вдумчиво Жюль Верн подошел к этой теме в одном из своих поздних романов «Деревня в воздухе» (1903), превратив его, вольно или невольно, в художественную апологию дарвиновского учения о происхождении человека. Профессор Иохаузен, задавшийся целью изучить язык обезьян, находит в Экваториальной Африке загадочное племя «вагди» - переходное звено от обезьяны к человеку. Творческая фантазия романиста придала «обезьянолюдям” черты, до некоторой степени подтвердившиеся позднейшими научными исследованиями палеонтологов и антропологов (открытие в 1924 г. останков австралопитека и др.). Но в разработке подобного сюжета Жюля Верна опередил Рони-старший (см. ниже) в трилогии об ученом Альглаве, которому посчастливилось обнаружить в девственном африканском лесу племя волосатых гориллоидов, по уровню развития предшественников человека конца третичного периода («В дебрях Кьямо»,  1891).


 



К этому же времени относится повесть французского писателя Эрнеста д’Зрвильи (1839-1911) «Приключения доисторического мальчика»», ставшая в России классическим произведением мировой литературы (с 1898 г. более 20 изд. на рус. яз.). В живой и занимательной форме, не претендуя на строгую научность, автор показывает, как велика была ответственность перед племенем каждого члена первобытного коллектива, даже детей. «Доисторический мальчик», недоглядевший за священным огнем, изгнан из своего стана и после многих приключений находит приют у озерных жителей. Ныне повесть д’Эрвильи издается для начальной школы в обработке Б. Энгель-гардта, с предисловием В. Кабо.


В ряде сочинений этого жанра заметны модернистские веяния либо модернизация первобытной культуры. В повести Г. Уэллса «Это было в каменном веке» (1899) действие отнесено к периоду, когда человек едва умел пользоваться огнем, но в изображении автора уже научился охотиться с гончими собаками и объезжать диких лошадей. Датский писатель Иоханнес Вильгельм йенсен (1873-1950) в романе «Ледник» (1909) преждевременно наделяет героев типовыми этническими признаками, к тому же - с известной тенденциозностью: в борьбе за существование, осложненной наступлением глетчера, происходит естественный отбор и закалка будущих германских племен. У Д. Лондона в яркой повести «До Адама» (1907) из первобытного стада выделяются «сильные личности». Впечатляющие картины жизни обезьянолюдей и их более продвинутых соперников -троглодитов (первые обитают на деревьях, вторые - в пещерах) причудливо соединены с фантастической гипотезой «родовой памяти», сохранившейся в глубинах подсознания современного юноши, который обладает странной способностью переноситься в сновидениях к прапрапредкам и видеть себя самого среди обезьяно-; людей. Впоследствии «родовая память» преобразуется в научной фантастике в «генную память» («Эллинский секрет» и «Лезвие бритвы» И. Ефремова).

Повести о первобытных людях можно считать в такой же мере историческими, как и фантастическими, поскольку авторы по немногим археологическим данным восстанавливают в воображении целостную картину. В. Я. Брюсов в неопубликованной статье «Пределы фантазии» (1912-1913) резонно заметил по поводу таких книг: «Перенося действие в глубь времен, романисты до известной степени создают обстановку фантастическую, во всяком случае не похожую на нашу. Особенно это относится к романам из доисторической эпохи, Здесь научные сведения переплетаются с вымыслом из-за недостатка сведений».