«Анатомированный человек» из «Терезы Ракен» и «Мадлены Фера» не имеет ничего общего с «головными» страстями героев Корнеля, как и с «загадочными натурами» романтиков. Создается впечатление, что автор «Терезы Ракен», подобно вождю современной ему экспериментальной медицины — Клоду Бернару, пытается заглянуть под черепную коробку человека, проследить зависимость между психологическими явлениями, приливами крови к мозгу и т. п.

Односторонне биологическая трактовка обедняет образы Золя по сравнению с социально-типическими и психологически индивидуализированными характерами Бальзака, Флобера, Стендаля. Замкнутость его «клинического» исследования и фаталистическая мрачность в понимании «физиологического человека» превышает установки Гонкуров.
Впрочем, уже в биографии Терезы и мотивации ее поступков автор несколько отступает от своего ложного принципа, поэтому ее образ сложнее и интереснее других.
Если «расовая» наследственность (Тереза — дочь брата г-жи Ракен, служившего в Алжире, и туземки) играет, по мнению Золя, решающую роль в настоящем, скрытом животном темпераменте героини , то внешнее поведение ее определяется, кроме того, влиянием воспитания и среды, так же тщательно разработанных в романе. От при-
Характеристике Лорана во втором романе («Мадлена Фера») соответствуют грубо-чувственный темперамент Жака, животная натура Тибурция Рульяра.





Золя не упускает случая подчеркнуть эту наследственность: «Все дремавшие в ней инстинкты нервной женщины вспыхнули с невероятной силой, материнская кровь, кровь африканская, которая сжигала ее внутри, неистово заволновалась, заклокотала в её худом, еще почти девственном теле»,— читаем на странице 423-й романа. Тереза выросла рядом с вечно больным Камиллом, в тепличной атмосфере, умерщвляющей ее тело, ослабляющей рассудок и чувства. «Вся ее воля была направлена на то, чтобы стать существом пассивным, сговорчивым, готовым на крайнее самоотречение» (I, 406). Холодное спокойствие жены возмущало даже вялого, бессильного Камилла, а, между тем, в ней клокотали дикие и бурные желания, нашедшие выход в страсти к Лорану.
Удачно, хоть и чрезмерно узко, изображена социальная среда, влиявшая на эту изломанную условиями жизни и воспитания натуру. Мелкий железнодорожный чиновник, бесцветный, эгоистический Камилл, приторная в своих мещанских добродетелях г-жа Ракен. Их постоянные гости: полицейский комиссар в отставке Мишо, начальник Камилла по службе кретинообразный Гривэ, его уродливый сын Оливье, невестка Сюзанна безгласная молодая женщина, у которой было «очень бледное, дряблое лицо с бескровными губами и растерянный взгляд». Каждую неделю эти люди собирались вместе в столовой г-жи Ракен чтобы играть в домино, болтать ни о чем...

Однообразная бесцельная жизнь между сырой, грязной лавкой и холодной спальней, еженедельные четверги, нестерпимы для Терезы. Она, как Эмма Бовари, выше, сильнее своей среды.

«...Тереза не находила ни одного человека, ни одного живого создания среди причудливых и зловещих существ, в обществе которых ее удерживала непреодолимая сила; порою у нее начинались галлюцинации — ей казалось, будто бы ее бросили в какой-то склеп вместе с трупами, которые шевелят головой и двигают ногами и руками, когда их потянут за веревочку. Она задыхалась в спертом воздухе столовой; трепетная тишина, желтые отсветы лампы наводили на нее какой-то смутный ужас, необъяснимую тоску» (I, 408—409). «Тереза наблюдала, как стелется перед нею ее бессмысленная жизнь, готовя ей каждый вечер все то же холодное ложе и каждое утро — все тот же никчемный день» (I, 406).
Читать новости: