Когда Иван Карпенко-Карый писал комедию «Сто тысяч», он ставил цель подвергнуть сатире те отрицательные явления, которые бытовали в 80-90 годах XVIII столетия. Сельские богатеи всячески старались приумножить свои богатства. Часто погоня за деньгами становилась самоцелью, деньги вытесняли из жизни человека такие понятия, как честь и мораль. И тогда появлялись такие фигуры, как Герасим Никодимович Мошна - главный герой комедии «Сто тысяч». Мошна - зажиточный крестьянин, который уже имеет 200 десятин земли, тем не менее, все свои силы направляет на то, чтобы увеличить свои владения. Он мечтает: «едешь день - чья земля? Калитчина! Едешь два - чья земля? Калитчина! Едешь три - чья земля? Калитчина! Дыхание спирает». Но для закупки земли необходимы деньги.

Для того, чтобы выкупить 250 десятин земли у соседнего помещика Смоквинова, Мошна решает пойти на рискованный шаг: приобрести 100 тысяч фальшивых карбованцев. Таким образом, Иван Карпенко-Карый изображает человека, который ради богатства готов пойти на преступление. Писатель выразительно противопоставил двух героев: романтика - кладоискателя Бонавентуру и, собственно, самого Мошну. Вот пример: копач относится к деньгам не как к источнику счастья. В больших деньгах он видит лишь возможность материально обеспечить себя и своих родных. Копач рассказывает о своем увлечении так: «Ищите и найдете! Сегодня нет, завтра нет, послезавтра - миллион!.. Выкопаем - все пополам. Хватит и тебе, и мне, и нашим детям, и внукам на все века…». Вместе с тем, Герасим Мошна относится к материальному благосостоянию по-иному: «Ох, земелька, святая земелька, Божья ты дочечка… Как радостно тебя сгребать вместе, в одни руки… Приобретал бы тебя без счета. Легко по собственной земле ходит.

Глянешь глазом вокруг - все твое: там стадо пасется, там пашут, а здесь зазеленевшая уже пшеница и колосится рожь: и все то деньги, деньги, деньги…». Сына Романа он хочет женить на дочери большого землевладельца Пузыря, надеясь получить значительное приданое: «Не нужно мне ни доброго хлеба, ни доброго борща, так как чем лучше испечет, чем вкуснее сварит, тем больше рабочие съедят… Мне нужно невестку с приданым, с деньгами…».  Таким образом, на алтарь своей жадности Мошна готов положить не только свои силы и жизнь, но и будущее собственного сына. Его скупость переходит все границы. Он спекулирует даже религиозными понятиями и принципами. У рабочего он забирает половину буханки, дескать, «грех в воскресенье завтракать». Когда женщина собирается ехать в церковь, не дает ей коней. Его настоящая «философия» шита белыми нитями: «Скотина деньги стоит».

 





Мошна сердит на копача за то, что тот много ел во время обеда. Он никогда не пьет за собственные деньги, так как «от своей водки в груди пухнет». Жадность к деньгам приводит к духовной деградации человека. Именно деньги становятся для него высочайшим авторитетом, а, так сказать, человеческое отношение к человеку, вместе с тем, полностью обесценивается: «рабочие и собаки на дворе должны быть»; «обещание - цяцянка, а дураку - радость»; «кругом, кругом мое»; «бери и у своего, и у чужого»; «деньги всему голова»; «Ой, Пузырь! Глядите, чтобы вы не полопались, а вместо вас Мошну разопрет деньгами…». Апогей такой философии изображается в последний, 12-й части четвертого действия.

Когда, обманутый на попытке купить 100 тысяч фальшивых денег, Мошна теряет надежду приобрести землю соседа Смоквинова, - он старается наложить на себя руки. Если копач, по характеристике самого Мошны, «хотя голый, и веселый», то Герасим Мошна на потерю денег реагирует так: «лучше смерть, чем такая потеря».

В комедии Карпенко-Карого «Сто тысяч» изображена сила, которая превращает человека в обжору, которая искореняет из души человеческой то хорошее и святое, что заложил туда сам Бог. И сила эта - деньги.