В XVI ст. Испания была «больна театром». Этот «недуг» очень быстро превратился в «эпидемию», которая охватила все прослойки общества: от бедности до аристократии. На сельских и городских площадях выступали странствующие труппы, а при дворе короля ставили изысканные спектакли, на которые иногда тратили больше денег, чем, как теперь бы сказали, на первоочередные социальные программы. Театр сопровождал испанцев везде. На ярмарках ставились комедии и жестокие драмы чести, которые были особенно популярны среди обедневшего дворянства, которое часто только и могло, что похвалиться незапятнанной честью. А во время множества религиозных праздников, которые были обычным явлением в католической Испании, которая изгнала евреев из страны лишь за то, что их пращуры были будто бы виновны в смерти Христа, ведь освободили «не его, а Варраву», ставились ауто.

И, вопреки общенациональной любви, театр имел могущественного врага - испанскую инквизицию, которая считала спектакли порождением ада и делала все возможное и невозможное, чтобы запретить театр как таковой. Если вспомнить судьбу английского театра времен Шекспира и Кромвеля, от притеснений которого особенно страдали лицедеи, то к тому времени противостояние церкви и театра было проблемой общеевропейской. Однако, вопреки всему или благодаря всему, испанский театр переживал свою «золотую эпоху», границы которой определило творчество двух, гениальных драматургов - Лопе де Веги Карпио и Педро Кальдерона де ла Барки. Младший современник Лопе де Веги, Кальдерон, пришел в литературу как его преемник, будто приняв эстафету у признанного метра, который отметил молодого поэта во время традиционного поэтического конкурса в Мадриде в честь покровителя испанской столицы - Святого Исидора.

Сонет Кальдерона, который полюбил Лопе де Вега, которого современники называли «чудом природы», потом попал в сборник сонетов самого Лопе. Это свидетельствовало не о непорядочности или невнимательности драматурга, а о достижении молодого автора, так как его произведение издатели признали «достойным Лопе» - в Испании тех времен большего комплимента для писателя не существовало. О Кальдероне известно одинаково и много, и мало: определенные периоды его жизненного пути исследованы подробно, но есть года, даже десятилетия, о которых почти ничего не известно. Казалось, Кальдерон достиг вершины успеха: он признанный драматург, который пользуется особой благосклонностью монарха, многие люди ищут любой возможности пообщаться с ним и добиться его дружбы, знакомством с писателем гордятся. Тем не менее, сороковые годы принесли ему чуть ли не тягчайшие личные потери: сначала погиб младший брат, потом умерли старший брат, любимая женщина, маленький сын… И вдобавок положение театра в Испании существенно ухудшилось: инквизиция начала свое наступление.

Церковники и их приверженцы не оставили без внимания произведения Кальдерона, назвав их «школой злости, светильником разврата, академией бесстыдства». И это было сказано о пьесах, которые вошли в золотой фонд мирового театра! 18 сентября 1651 г. Кальдерон, будто выполняя завещание матери, принял постриг и вступил в духовное братство. Для него католичество и духовный сан были неотъемлемой частью сущности, еще одним призванием, как и театр. Тем не менее, когда он стал настоятелем одного из соборов в Толедо, это не понравилось некоторым иерархам испанской католической церкви.

Они напомнили Кальдерону о его драматургии, считая, что невозможно одновременно писать для театра и опекаться Божьим домом. А вскоре один из оппонентов Кальдерона обратился к нему с просьбой написать ауто для праздника Тела Господнего, на что писатель с вызовом ответил: «Или нечестиво писать пьесы, или нет. Если нет, то не мешайте мне, если нечестиво - не просите». С 1651 г. драматургическое творчество Кальдерона изменилось: среди его произведений преобладают ауто, новые светские пьесы в театре не ставятся, они рассчитаны на других зрителей, а точнее, зрителя. Этим единственным зрителем, для которого разыгрывались чрезвычайно пышные постановки Кальдерона, был испанский король. Он вместе со свитой созерцал, скажем, очередной спектакль, действие которого происходило не на театральной сцене, а на берегу моря среди настоящих скал или руин замка. Отношения драматурга и Филиппа IV были настолько близкими, что с 1663 г. и до смерти монарха Кальдерон был его личным духовным отцом. После кончины короля драматург покинул двор и стал настоятелем мадридской церкви, посвятив свой писательский талант служению церкви - теперь из-под его пера выходили только ауто.

Именно в колледже тринадцатилетний Кальдерон написал свое первое драматическое произведение. Дальнейшую судьбу мальчика во многом определяли семейные традиции: продолжая обучение после иезуитского колледжа, Кальдерон изучал гражданское и каноническое право, готовясь принять сан священника, как того хотела покойная мать. Однако семейные нелады принудили его оставить обучение в Саламанском университете и вернуться в Мадрид: сначала братья судились с мачехой за родительское наследство, а потом вынуждены были продать право на семейную должность (он был секретарем королевского казначейства), чтобы выплатить компенсацию за дуэль, на которой один из неприятелей погиб. В Мадриде Кальдерон жил как обычный дворянин его возраста и достатка: он забыл о духовной карьере, погрузился в наслаждения жизни и светские развлечения.

 




Определенные изменения произошли в 1622 г., когда Кальдерон победил на поэтическом конкурсе. Это побуждало юношу окончательно оставить право и заняться поэзией. Кальдерон активно работал для театра. За год до смерти в списке произведений драматурга было 73 духовных и 108 светских пьес. Большинство из них ставили в величественном Королевском дворце, наилучшем испанском театре тех времен, на спектаклях которого присутствовали и члены королевской семьи. В 1635 г. Кальдерон был назначен придворным драматургом и стал лицом, которое пользовалось особой благосклонностью испанского короля Филиппа IV. В Украине Кальдерон известен издавна… Его лирику переводили Дмитрий Павлычко и Александр Мокровольський. В середине XX ст. Николай Лукаш перевел монолог Сехисмундо из первой хорнады пьесы «Жизнь - это сон». И, в конце концов, к 100-летию со дня рождения великого испанского художника (2000) Михаил Литвинец осуществил полный перевод этого шедевра испанской и мировой драматургии.

Если выводить происхождение термина «барокко» от слова «жемчужина», то пьеса «Жизнь - это сон» является чуть ли не самой дорогой жемчужиной как по месту в творческом заделе П. Кальдерона, так и в роли иллюстрации основоположных принципов и поэтики барокко. От времени ее создания прошли сотни лет, а знаменитый монолог Сехисмундо («О, горе здесь мне…») и до сегодняшнего времени изучается в испанских школах. Пьеса и ныне ставится в наилучших театрах страны, в частности на мадридской сцене, а самые талантливые испанские актеры считают за честь играть роль Сехисмундо. Иногда исследователи ставили литературные произведения Кальдерона над шекспировскими (как это делали романтики).

В чем же причины чрезвычайного успеха, который выпал на судьбу творческого задела Кальдерона, в частности драмы «Жизнь - это сон»? Наверное, исчерпывающий ответ на этот вопрос дать невозможно, но сам процесс его поиска поможет ярче осветить художественные особенности произведения. Сюжет пьесы напряженный и остро динамичный, со многими неожиданными поворотами, что присуще литературе барокко. Действие происходит в весьма условной Полонии (Польском королевстве), некоторые персонажи (Росаура, Астольфо, Кларин) философские: каким есть место человека в мире? Чем он отличается от зверя и что делает человека человеком? Влияет ли человек на свою судьбу и как может это делать? Вместе с тем это произведение аллегорическое, ведь жизнь Сехисмундо можно рассматривать как аллегорию жизни человечества - поиски своего места в мире, старание разобраться в мотивах своих и чужих поступков. Да и сама типичная для барокко формула «жизнь - это сон» может рассматриваться и как метафора, и как аллегория (лиса - это хитрость, а жизнь - это сон).

Строение драмы стройное и хорошо продуманное: она состоит из трех хорнад. Как пишет замечательный знаток испанского языка М. Литвинец, «хорнада - прадавнее испанское слово, которое означает “путь, пройденный человеком за день”». В самом деле, в драме «Жизнь - это сон» есть игры хорнада и действие в ней происходит по три дня. Поскольку драма является «служанкой двух господ» - литературы и театра (т.е. она рассчитана как на чтение, так и на инсценировку), то с этой точки зрения разделение именно на три хорнады идеально подходит для воплощения сюжета произведения (в частности - изменения театральных декораций):

    *             первая хорнада (первый день) - Сехисмундо в башне - ночь (сон);
    *             вторая хорнада (второй день) - Сехисмундо во дворце - ночь (сон);
    *             третья хорнада (третий день) - Сехисмундо сначала в башне, а потом во дворце.