Ищу я в этом мире сочетанья Прекрасного и вечного...
И. А. Бунин

В 1906 г. В. Я. Брюсов, отдав дань пейзажной лирике И. А. Бунина, заявил: «Совсем слабы все стихи, где Бунин порой хочет морализовать или, того хуже, философствовать». Я не могу согласиться с такой оценкой лирики поэта, тем более что сам он не противопоставлял пейзажную живопись философским размышлениям, а заявлял:
Ищу я в этом мире сочетание Прекрасного и вечного...

А вот мэтр советской литературы, М. Горький, говорил о Бунине так: «Выньте Бунина из русской литературы, и она потускнеет, лишится живого радужного блеска и звездного сияния его одинокой страннической души».

Именно как сплав прекрасного и вечного я воспринимаю стихотворение И. А. Бунина «Последний штиль», написанное в 1903 году. Природа в стихотворении «Последний штиль» — это зеркало души лирического героя, средство изображения внутреннего мира, передачи психологического состояния человека. Здесь Бунину не изменяет его изумительная изобразительность, то есть воспроизведение мира природы и чувств отражает точку зрения лирического героя с учетом разных аспектов его восприятия (зрение, слуха, осязания). Все это мы обнаруживаем уже в первой строфе стихотворения: Черный бархатный шмель, золотое оплечье, Заунывно гудящей певучей струной Ты зачем залетаешь в жилье человечье И как будто тоскуешь со мной?
Зрительные образы «черный шмель — золотое оплечье» рисуют контрастную картину прощального торжества красоты, обреченной на умирание, и задают тревожный эмоциональный тон всему стихотворению. Над золотым все-таки доминирует черный — траурный, трагический, подчеркнутый прилагательным «бархатный» (осязательный образ). Антитеза первой строки (зрительная) углубляется во второй: заунывно-певучей, гудящей струной (слуховые образы).

Так в стихотворении воссоздается противоречивое состояние сппетений чувств лирического героя, который осмысливает жизнь в ее вечном движении: умирании и возрождении, радости и печали. Сознавая, что все проходит, человек воспринимает жизнь философски, стремясь насладиться красотой мгновения, но понимает, что эти мгновения и эта красота — последние. В контексте чувств лирического героя мы рассматриваем и название стихотворения: «Последний шмель».

«Последний» — важная философская категория, некий рубеж между праздничной жизнью и забытьем смерти.

Природа у Бунина не просто какой-то реалистический пейзаж, она одушевлена, наделена способностью сопереживать герою («как будто тоскуешь со мной»). Инстинктивная тревога живого существ Я (шмеля) ведет его к такому же тоскующему человеку: «Ты зачем залетаешь в жилье человечье...?»  Мотив последнего звучит и во второй строфе:
За окном свет и зной, подоконники ярки, Безмятежны и жарки последние дни...
Здесь мы встречаем характерные «дни бунинской лирики»: световые («свет», «ярки») и чувственные («зной», «жарки») образы дня, а метафора «безмятежны дни» подчеркивает настроение покоя пока еще разлитого в природе, «знание» того, что это торжество света— прощальное, дано только человеку. Олицетворением мира природы является шмель, к которому герой проникается, сочувствует, призывая насладиться мигом.




Полетай, погуди —ив засохшей татарке На подушечке красной, усни...
Бережное и нежное отношение человека к живому существу показывает «подушечка красная»—] засохший цветок татарника.

Если тревога природы в предчувствии зимнего сна инстинктивная, то в человеке «знание» рождает размышления о бренности бытия: Не дано тебе знать человеческой думы...
В этих словах звучит не только мудрость старшего,  и чувство какого-то одиночества и его тяжести, которыми герой не может поделиться ни с кем. Ощущения человека двойственны: с одной стороны, он видит себя частью одинокого мира и переживает все, что переживает природа, а с другой —  он как бы отстранен от этого мира, а его мысли — только его, глубоко личные, печальные. Философски! звучат строчки последней строфы:
Не дано тебе знать человеческой думы,
Что давно опустели поля,
Что уж скоро в бурях сдует
Ветер угрюмый
Золотого сухого шмеля.

Это философия жизни и смерти, которую постиг лирический герой стихотворения «Последний: шмель». Гибель и возрождение, увядание и потом, когда-нибудь, расцвет— вечный круговорот жизни Так в стихотворении пейзажная лирика смыкается с философской.

Вот таков описание эпического, грустного и даже трагического состояния особенно характерно не только для этого стихотворения, но, можно сказать, и для всей поэзии И. А. Бунина. Многие литераторы и критики упрекали его в этом. Наверное, он не мог иначе выражать себя.
Образованный, думающий человек тем и отличается от простого оптимиста, что не может всякое событие или явление природы рассматривать только с жизнеутверждающих позиций. В природе, так .же как и в жизни, реально существует и другая сторона: все, что смогло родиться, должно когда-нибудь умереть. Талант поэта или писателя в том и состоит, что он способен увидеть и использовать одну или сразу обе эти возможности. Сейчас особенно часто говорят о влиянии или истоках поэзии И. А. Бунина, связывая его творчество с именами А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, А. Фета и Ф. Тютчева. В начале своего творческого пути, а это было в период бурного развития в литературе России разного рода поэтических направлений (символизма, модернизма, акмеизма), Бунин остался верен законам старой классической школы. Правда, и его некоторое время занимали вопросы формы и содержания поэтических произведений, но, воспитанный на классических литературных образцах и имеющий врожденное чувство прекрасного, тонкий вкус, он резко и навсегда противопоставил себя всяким модным течениям в поэзии.

В основе бунинского восприятия природы лежит любовь. «Так знать и любить природу, как умеет Бунин, — писал А. Блок, — мало кто умеет. Благодаря этой любви поэт смотрит зорко и далеко и красочные и звуковые его впечатления богаты». Добавлю еще, что богат и мир чувств и мыслей, рожденных в общении с природой.
Читать новости: