Творчество А. Ахматовой – уникальное явление в русской поэзии. И хотя история знала немало поэтесс и до Ахматовой, но только ей удалось стать голосом своей эпохи, а затем перешагнуть через все временные рубежи. Лаконичные и внешне простые, ахматовские стихи предельно насыщены поэтической мыслью и отличаются глубиной и силой чувства. После первой же книжки стихов Ахматова стала восприниматься как гениальный художник женской любви во всех ее проявлениях. Позднее в ее лирике зазвучали и другие традиционные темы и мотивы русской поэзии, и зазвучали они во многом тоже традиционно, поскольку истоки творчества Ахматовой – в классической русской литературе, и прежде всего в творчестве Державина и Некрасова, Пушкина и Лермонтова. Как и всякий поэт, А. Ахматова не редко обращается к теме поэтического ремесла. Однако, несмотря на очевидную в ее стихах перекличку с классической поэзией, взгляд поэтессы во многом оригинален. Рассмотрим в этой связи стихотворение А. Ахматовой «Мне ни к чему одические рати ...»

Это небольшое стихотворение написано в 1940 году и входит в цикл под названием «Тайны ремесла», создававшийся на протяжении нескольких лет. Первая же строфа придает поэтическому повествованию интонацию искренности. Признание лирической героини звучит весьма субъективно: «Мне ни к чему ...», «по мне ...» Вообще первая строфа побуждает нас к размышлению, особенно ее последние две строчки:

По мне, в стихах все быть должно некстати,
Не так, как у людей.

«Некстати» – это значит «не вовремя», «не в подходящий момент». Другими словами, стихи, по мысли автора, должны удивлять нас неожиданностью, свежестью мысли.
А потом мы как будто «слышим» что-то похожее на вздох лирической героини:

Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда ...

Трудно однозначно сказать, что здесь метафорически употреблено «сору». Мысли поэта, жизненные впечатления, а может быть, сама жизнь? однако более нас завораживает строчка: «Растут стихи, не ведая стыда …» В ней и одушевленность поэтического творения и некая независимость процесса творчества от воли создателя. И далее такие неожиданные и в то же время логически оправданные сравнения:

Как желтый одуванчик у забора,
Как лопухи и лебеда.

Вообще Ахматова обладала удивительной способностью видеть необычное в окружающем ее мире обыденной жизни. В ее стихах все превращалось в поэзию, иными словами, все было достойно поэтического слова, даже «таинственная плесень на стене». Многоточие в конце этой строки воспринимается как пауза, заполняющаяся процессом творчества. А далее идут строчки, начинающиеся уж очень по - пушкински: «И стих уже звучит …» В стихотворении Пушкина «Осень» мы находим похожие слова: «Минута – и стихи свободно потекут». Это сходство не случайно. Ахматова явно разделяла мнение Александра Сергеевича по поводу свободного в своей основе творчества. К моменту создания этих стихов их авторы уже были давно признанными мастерами слова, а потому мы не можем не разделять их мнения.

Заключительные строки ахматовского стихотворения, заряженные энергией автора, звучат особенно эмоционально. Вообще поэтическое повествование Ахматовой проникнуто настроением бодрости и оптимизма. Этому во многом способствует выбранный поэтессой стихотворный размер ямб (кстати, самый популярный размер в русском стихосложении). А встречающиеся в каждой строке пропуски ударения придают стихотворению оттенок размышления, поэтического раздумья.

Нельзя не сказать о том, что ахматовские стихи не отличаются богатством используемых автором средств выразительности. Поэтесса явно предпочитала небольшой объем и простоту поэтической речи. И вместе с тем ее стихи, говоря словами Пушкина, «пленяли прелестью нагой простоты». Причем за этой обыденностью художественной речи Ахматовой скрывается глубокий смысл, чему не в последнюю очередь способствует композиционная стройность ахматовского стихотворения, начинающегося и заканчивающегося одним и тем же словом «мне». Эта стройность придает поэтической мысли особую цельность, законченность.

Удивительно то, что бедность глагольной лексики не лишает стихотворение ощущения полноты бытия. В поэтическом тексте явно чувствуется весеннее дыхание жизни. Мы видим «желтый одуванчик у забора», мы «вдыхаем» «дегтя запах свежий». И вообще рождение нового мы чаще всего связываем с весенней порой («растут стихи»).
Однако главная мысль стихотворения звучит в его финальных строчках:

И стих уже звучит, задорен, нежен,
На радость вам и мне.

Таким образом, главное назначение поэзии, по мысли автора, – это способность дарить людям радость, радость от соприкосновения с творениями высокого искусства.

Первые стихи Анны Ахматовой появились в 1911 году в журнале «Аполлон», а уже в следующем году вышел ее поэтический сборник «Вечер». Почти сразу же Ахматова была поставлена критиками в ряд самых больших русских поэтов. Таким образом, на рубеже XIX и XX столетий в России возникла «женская» поэзия — поэзия Анны Ахматовой.
Лирика Ахматовой первых ее книг («Вечер», «Четки», «Белая стая») — это лирика любви. Ее новаторство как художника проявилось в «романности» ее любовной лирики — каждая книга стихов представляет собой как бы лирический роман, состоящий из многих историй любви. Это и рассказ о сероглазой девочке и убитом короле, и рассказ о прощании у ворот (стихотворение «Сжала руки под темной вуалью...»), напечатанный в первый же год литературной известности Ахматовой, и другие ахматовские миниатюры. В кратком событии, одном жесте, взгляде Анна Ахматова передает историю десяти лет жизни:

Как велит простая учтивость,
Подошел ко мне, улыбнулся,
Полуласково, полулениво
Поцелуем руки коснулся —
И загадочных, древних ликов
На меня посмотрели очи„.
Десять лет замираний и криков,
Все мои бессонные ночи
Я вложила в тихое слово
И сказала его — напрасно.
Отошел ты, и стало снова
На душе и пусто и ясно.
(«Смятение»)




 







О. Мандельштам писал об Ахматовой, что она «принесла в русскую лирику всю огромную сложность и психологическое богатство русского романа девятнадцатого века. Не было бы Ахматовой — не будь Толстого и «Анны Карениной», Тургенева с «Дворянским гнездом», всего Достоевского и отчасти даже Лескова» Свою поэтическую форму, острую и своеобразную, она развивала с оглядкой на психологическую прозу».
Для того чтобы проникнуться чувствами, испытываемыми лирической героиней, совсем не обязательно знать все, что было в ее жизни. Часто Ахматова описывала лишь небольшой фрагмент происходящего, заставляя читателя додумывать, что было между героями прежде. Читая ее стихотворения, становишься невольным свидетелем чьего-то разговора, иногда создается впечатление, что кто-то открывает тебе свою душу:

Хочешь знать, как все это было? —
Три в столовой пробило,
И прощаясь, держась за перила,
Она словно с трудом говорила:
«Это все... Ах, нет, я забыла,
Я люблю вас, я вас любила
Еще тогда/ —
«Да».
(«Хочешь знать, как все это было?»)

А иногда кажется, что кто-то доверил тебе самое сокровенное — почитать свои спешные записи в дневнике:

Он любил три вещи на свете:
За вечерней пенье, белых павлинов
И стертые карты Америки.
Не любил, когда плачут дети,
Не любил чая с малиной
И женской истерики.
Л я была его женой.
(«Он любился)

Несмотря на то, что Ахматова часто дает только фрагменты того или иного события, ее стихи о любви не производят впечатления отрывочных зарисовок. В них большая обобщающая сила. Ахматова отразила в своей лирике целую вереницу женских судеб. Это и жена, и любовница, и вдова, и мать. По выражению Александры Коллонтай, Ахматова дала «целую книгу женской души».
Любовь в стихах Ахматовой не всегда счастливая и благополучная. Даже наоборот. Часто это страдание. Это чувство не может быть спокойным:

То змейкой, свернувшись клубком,
У самого сердца колдует,
То целые дни голубком
На белом окошке воркует,
То в инее ярком блеснет,
Почудится в дреме левкоя...
Но верно и тайно ведет
От счастья и от покоя.

В оценках литературных критиков Анна Ахматова является поэтом, впервые сумевшим так полно рассказать о реальной любви. Душа оживает «Не для страсти, не для забавы, для великой земной любви». В ее стихотворениях мы видим обычный мир, раскрывающийся под влиянием любви в новом свете. Саму же любовь Ахматова делает настолько «земной», что называет ее «пятым временем года»:

То пятое время года,
Только его славословь.
Дыши последней свободой,
Оттого, что это — любовь.
Высоко небо взлетело,
Легки очертанья вещей,
И уже не празднует тело
Годовщину грусти своей.

«Великая земная любовь» — основа всей лирики Ахматовой. Любовь у нее — повелительное, нравственно чистое, всепоглощающее чувство. Я думаю, что Анна Ахматова имела все основания сказать о себе: «Я научила женщин говорить...»