Образы дворян занимают значительное место в романе. Пушкин рисует картины жизни и столичного и провинциального дворянства. Общая точка зрения Пушкина на дворянский класс обычно определяется словами В. Г. Белинского: «Везде видите вы в нем человека, душою и телом принадлежащего к основному принципу, составляющему сущность изображаемого им класса; короче, везде видите русского помещика… Он нападает в этом классе на все, что противоречит гуманности; но принцип класса для него - вечная истина… И потому в сатире его так много любви, самое отрицание его так часто похоже на одобрение и на любование…»

Образа дяди Онегина. Он: дан выразительно, немногими, но яркими чертами. Перечитаем строфу 3 второй главы. Как шла жизнь «деревенского старожила»? Его занятия? Как показано убожество его духовных интересов? Дополним это рассказом Анисы: в седьмой главе (строфа 18), заглянем в строфу 4 второй главы. Весь этот устоявшийся помещичий быт покоился на ярме «барщины старинной» (достаточно ясное выражение!).

Возьмем образы Лариных, отца и матери, и проследим, что общего между ними и дядей Онегина: а) в отношении к крепостным, б) в духовных интересах, в) в самом образе их жизни. Перечитаем строфы 30-37 второй главы. Обратимся к седьмой главе, где даны образы московских дворян. Читаем строфу 45:

    * Но в них не видно перемены;
    * Всё в них на старый образец:
    * У тетушки княжны Елены
    * Всё тот же тюлевый чепец;
    * Всё белится Лукерья Львовна,
    * Всё то же лжет Любовь Петровна,
    * Иван Петрович так же глуп,
    * Семей Петрович так же скуп…

Это ироническое, злое, а не добродушно насмешливое описание провинциального дворянства. Типичность характеристик подчеркнута многообразием примеров, укладывающихся под общее правило. Еще более обобщенная и убедительная характеристика московского дворянства дана в строфе 48:

    * Но всех в гостиной занимает
    * Такой бессвязный, пошлый вздор;
    * Все в них так бледно, равнодушно;
    * Они клевещут даже скучно;

 




    * В бесплодной сухости речей,
    * Расспросов, сплетен и вестей
    * Не вспыхнет мысли в целы сутки,
    * Хоть невзначай, хоть наобум;
    * Не улыбнется, томный ум,
    * Не дрогнет сердце, хоть для шутки:
    * И даже глупости смешной
    * В тебе не встретишь, свет пустой!

Эта строфа звучит как гневное разоблачение, как инвектива. Долго сдерживаемое негодование вдруг прорывается, и строфа завершается уничтожающей насмешкой, горьким сарказмом. Здесь нужно анализировать каждую строку, многократно и внимательно воспринимать этот гнев поэта, его презрение и негодование.

Еще глубже и беспощадней дана сатира на высший свет в восьмой главе. В строфах 24,25, 26 в окончательной редакции и в черновиках к ним выведена целая галерея сатирических образов представителей высшего света:

    * Тут был, однако, цвет столицы,
    * И знать, и моды образцы,
    * Везде встречаемые лица,
    * Необходимые глупцы.

Здесь и «на все сердитый господин» и «диктатор бальный, прыгун суровый, должностной»; и «фертик молодой», «румян, как вербный херувим, затянут, нем и недвижим»; «Тут был Проласов, заслуживший Известность низостью души», «И путешественник залетный, перекрахмаленный нахал». Каждый образ пронизан здесь презрением поэта, его ненавистью. Теперь перечитаем снова приведенные раньше слова Белинского об отношении Пушкина к дворянскому классу: «Он нападает в этом классе на все, что противоречит гуманности; но принцип класса для него - вечная истина… И потому в сатире его так много любви, самое отрицание его так часто похоже на одобрение и на любование…»

Что в «Онегине» «принцип» дворянского класса не отрицается Пушкиным, это верно. О сатирических же моментах в .характеристике провинциального дворянства нельзя сказать, что «в сатире его так много любви, что самое отрицание его так часто похоже на одобрение и любование». Это относится только к образам Лариных, хотя и здесь Пушкин не затушевывает отрицательных черт в их характеристике. Важно отметить, что отрицательную характеристику Лариных Пушкин постепенно, по мере работы над романом, смягчал; и наоборот, обострял сатирическую, гневную характеристику высшего света, что явилось следствием развития политического мышления Пушкина под влиянием событий 1825- 1826 и последующих годов.