В балладе «Тамара» (1841) обычная для Лермонтова тема видимости и сущности («Прекрасна как ангел небесный, Как демон коварна и зла») получает всестороннюю и многообразную трактовку. Как помним, звуки для Лермонтова всегда выступали символом чего-то идеального, небесного, затаенно-мечтательного и прекрасного. Но здесь самый голос Тамары, по видимости, по внешнему выражению гармонирующий с ее красотой, становится губительным ее демоническую, коварную и злую душу. Обозначенный во второй строфе контраст расширяется до всеобщих пределов. Кольцевая композиция подтверждает безусловный характер контраста, первые четыре строфы в новом виде воскресают в последних четырех:

    * В глубокой теснине Дарьяда,
    * Где роется Терек во мгле,
    * Старинная башня стояла,
    * Чернея на черной скале.
    * В той барине высокой и тесной
    * Царица Тамара жила:
    * Прекрасна как ангел небесный,
    * Как демон коварна и зла.
    * Но только что утра сиянье
    * Кидало свой луч по горам,
    * Мгновенно и мрак и молчанье
    * Опять воцарялися там.
    * Лишь Терек в теснине
    * Дарьяла Гремя нарушал тишину;
    * Волна на волну набегала,
    * Волна погоняла волну;
    * И там сквозь туман полуночи        
    * И с плачем безгласное тело
    * Блистал огонек золотой,    
    * Спешили они унести;
    * Кидался он путнику в очи,
    * В окне тогда что-то белело,
    * Манил он на отдых ночной.          
    * Звучало оттуда: прости.
    * И слышался голос Тамары: 
    * И было так нежно прощанье,
    * Он весь был желанье и страсть,    


 





    * Так сладко тот голос звучал,
    * В нем были всесильные чары,      
    * Как будто восторги свиданья
    * Была непонятная власть.   
    * И ласки любви обещал.

Контрасты рассыпаны Лермонтовым всюду: голос Тамары «весь был желанье и страсть», но обещанная любовь оборачивается похоронной тризной, а гибель человека вызывает новые порывы любовной страсти. Здесь не столько перелив или переход одного чувства в другое, сколько постоянство конфликтов, непременная и необъяснимая извращенность чувств, находящихся в непримиримом боренье. Но за этими видимыми конфликтами есть и другие. Страшное содержание конфликтует с пленительной, чарующей звукописью, нарочитой мелодичностью, «музыкальностью» интонационно-стихового строя. Постоянные повторы как бы передают волшебную магию звуков «сладкого голоса» Тамары:

    * Старинная башня стояла,
    * Чернея на черной скале
    * В нем были всесильные чары,
    * Была непонятная власть…
    * Сплетались горячие руки,
    * Уста прилипали к устам…
    * Сошлися на свадьбу ночную,
    * На тризну больших похорон,..
    * Волна на волну набегала,
    * Волна погоняла волну…
    * И было так нежно прощанье,
    * Так сладко тот голос звучал…

Последующая строка возникает из предыдущей, подхватывает ее. Противоречивость поэтики наблюдается буквально в каждой строфе. Строчки «Прекрасна как ангел небесный, Как демон коварна и зла» контрастируют с содержанием, что подчеркнуто антитезой, но одновременно музыкально соединены; вторая строка синтаксически параллельно путем повторенного сравнения связана с предыдущей. Единство противоречивых принципов, их неразъемность и непримиримость проникает в поэтическую ткань. Сюжетная, повествовательная основа и лирический поток находятся в явном противоречии. «Музыкальность», предстающая в параллелизмах, повторениях, нарочитой «сладкой» звукописи, дисгармонирует с реальным чувством. Любовь таит смерть, а преступник взывает к любви. Все перевернулось, везде видна изнанка идеальных мечтаний, но мир полон этих противоречий, и его теперешнее состояние - глубокий внутренний разлад, пронизывающий его сверху донизу. Добро не существует вне зла, а зло принимает форму добра. И опять-таки как контраст к этому закону мирового бытия выступает лирическое переживание поэта.

Обилие повторов, внутренних рифм и неполных созвучий, «сладкая» звукопись превращают «Тамару» в типично романтическое произведение. Наконец, образ Тамары, в отличие от Клеопатры, лишен внутреннего изменения - от начала до конца она остается психологически одинаковой. Ее образ задан с первых строк и не подвергается трансформации:

    * Прекрасна как ангел небесный,
    * Как демон коварна и зла.